Вот материал который обещал.
Введение.
В статье "Ключи отравленные" мы приоткрыли назначение нервной системы - быть физической частью одной из систем обратных связей, требующихся душе для управления телом. Нервная система обеспечивает не управление, а лишь контроль за результатами этого управления; само же управление производится воздействием с уровня души непосредственно на биомолекулы-исполнители.

Согласно этой концепции, головной мозг является всего лишь оконечным устройством на физическом уровне, с которого душа - точнее, соответствующая часть души - считывает информацию о состоянии тела. Мыслительные, психические, и другие процессы так называемой высшей нервной деятельности происходят уже на уровне души, а отнюдь не в головном мозге. Противоположное мнение, господствующее в современной материалистической науке, приводит, на наш взгляд, не только к непониманию элементарных принципов функционирования нервной системы, но и, что более печально, к неверным практическим выводам - в частности, в медицине.

В данной статье делается попытка показать, что современные научные представления о природе нервных импульсов, о функционировании синапсов, о механизме действия психотропных веществ - противоречат простейшим и широко известным фактам; а также предлагается концепция работы нервной системы, которая с этими фактами неплохо согласуется.

О природе нервных импульсов.
До сих пор считается, что нервные импульсы имеют чисто электромагнитную природу. С помощью микроэлектродов, действительно, нервный импульс регистрируется в виде движущегося вдоль нерва локального перераспределения электрических зарядов, обусловленного диффузией ионов определённых типов сквозь стенки нерва. Но если сущность нервного импульса заключается только в этом перераспределении зарядов, то неизбежен вывод: нервная система работает, игнорируя законы электродинамики!

Прежде всего, остаётся загадкой механизм генерации нервных импульсов. Казалось бы, они должны генерироваться с помощью стартового перераспределения зарядов, т.е. через создание стартовой разности потенциалов. Иногда такое бывает: если приблизить к невозбуждённому нерву электрод, имеющий достаточный потенциал, то возникнут два нервных импульса, которые побегут в разные стороны от электрода. Но ни в одном из мест, где нервные импульсы рождаются естественным образом - ни на оконечностях периферических нервов, ни в нейронах, ни в синапсах - не обнаруживается никаких органоидов, генерирующих стартовые разности потенциалов. Ситуация становится ещё более загадочной, если принять во внимание суммарную электрическую энергию нервных импульсов за некоторый промежуток времени. Электрическую энергию одиночного импульса можно грубо оценить, исходя из электрического напряжения (около сотни милливольт) на ёмкости соответствующего отрезка нервного волокна (на характерной длине в 1 см - около десятка нанофарад); тогда эта оценка составляет 5 10-11 Дж. В головном мозге Homo sapiens насчитывается порядка ста миллиардов нейронов, каждый из которых имеет связи с "коллегами", числом до десяти тысяч. Даже при заведомо заниженной оценке интенсивности нервной деятельности (один импульс в секунду на одно волокно) выходит, что энергия электрической активности одного только головного мозга на несколько порядков превышает калорийность потребляемой пищи (для взрослого суточная "научно обоснованная норма" - 12000 Дж). Заметьте: при этих расчётах мы суммировали энергии каждого импульса, без учёта того, что энергия принятого нейроном импульса может использоваться для генерации нового импульса, т.е. что одна и та же порция электрической энергии может использоваться многократно. Дело в том, что никаких органоидов, аккумулирующих энергию приходящих нервных импульсов, также не обнаруживается. Энергия появляется "ниоткуда" и уходит "в никуда"! И это ещё не всё. Даже по самым длинным нервным волокнам электрические импульсы передаются без искажения формы (!) и без ослабления (!!) - для электрических кабелей, созданных людьми, подобные характеристики являются недосягаемой фантастикой. Разница между нервным волокном и кабелем не количественная, а качественная: почему стартовое перераспределение зарядов движется в первозданном виде вдоль нервного волокна, не расплываясь и не уменьшаясь по амплитуде - науке не ясно. И, наконец, если нервные импульсы имеют чисто электрическую природу, то непостижимой является помехоустойчивость нервной системы по отношению к мощным импульсным источникам электромагнитного излучения - например, к грозовым разрядам. Хорошо известно, как болезненно реагирует на грозовые разряды электроника, особенно прецизионная - её может "выбить" даже при наличии защитного экранирования. Нервная же система не имеет электромагнитного экранирования, а даёт сбои - оглушения, контузии - лишь в случаях почти прямого попадания молнии (прямое попадание не рассматриваем). Посудите сами: разумно ли мир, в котором грозы являются обычным делом, заселять тварями с "чисто электрической" и неэкранированной нервной системой? Можно представить, как реагировали бы животные на приближение грозы, если бы молнии во всей округе вызывали даже кратковременные онемения конечностей или, скажем, расстройства зрения!

Вышеизложенное наводит на мысль о том, что электрические процессы не являются сущностью нервного импульса, они являются лишь вторичными эффектами. Действительно, вышеназванные парадоксы легко разрешаются в предположении, что сущностью нервного импульса является структурная перестройка белков, из которых построено нервное волокно. Молекулы этих белков, формирующие трубку нервного волокна, спроектированы так, что они имеют две устойчивые структурные конфигурации. В дань традициям, одну из них будем условно называть невозбуждённой, а другую - возбуждённой. Для порождения нервного импульса требуется всего лишь создать локальное структурное возмущение, с возбуждённой конфигурацией, после чего структурная перестройка начинает распространяться - это и есть передний фронт нервного импульса. Формирование же заднего фронта, т.е. восстановление невозбуждённой конфигурации, осуществляется следующим образом. В результате превращения невозбуждённой конфигурации в возбуждённую, резко возрастает проницаемость нервной трубки для ионов определённых металлов, неравновесные концентрации которых внутри и снаружи трубки поддерживались встроенными в стенки трубки ионными насосами. Соответственно, происходит перераспределение этих ионов сквозь нервную трубку - оно-то и провоцирует восстановление невозбуждённой конфигурации. После того, как ионные насосы восстановят неравновесное распределение ионов, данный участочек нервной трубки будет готов к новому циклу проведения импульса. Характерные времена процессов, происходящих при этом цикле, не превышают единиц миллисекунд; эти времена диктуют верхнее ограничение на частоту следования нервных импульсов по одному волокну.

Трудно не восхититься дизайном нервного волокна, обеспечивающим самосогласованность цикла проводимости: структурные перестройки в стенках открывают дорогу как раз таким перераспределениям ионов, которые обеспечивают автоматическое пассивное возвращение системы в исходное положение!

О механизме запуска нервных импульсов.
Головной мозг у людей снабжается артериальной кровью в несколько раз интенсивнее, чем остальные органы и ткани. Это объясняется повышенной потребностью мозга в кислороде и глюкозе. Имея вес всего в 2% от веса тела, мозг взрослого потребляет в состоянии покоя до 25% от всего потребляемого кислорода в организме. Потребление мозгом глюкозы также непропорционально велико: в сутки оно составляет около 100 граммов! Все эти цифры хорошо известны, но нигде в литературе нам не встречался чёткий ответ на вопрос: а зачем, собственно, мозгу требуется усиленное снабжение кислородом и глюкозой? Обычно довольствуются общими фразами - вроде таких, что мозг является важным органом, и ему требуется усиленное питание...

В чём же сущность этого "питания", без которого необратимые нарушения работы мозга происходят уже через несколько минут? Конкретно - в результате каких процессов кислород и глюкоза, подаваемые в мозг с артериальной кровью, превращаются в углекислый газ и воду, выводимые оттуда с кровью венозной? Заметим, что две эти парочки входных и выходных "ингредиентов" являются типичными для мышечного цикла, вкратце описанного в "Ключах отравленных". Как ни смешна, на первый взгляд, мысль о наличии каких-то мышц в головном мозге, мы утверждаем: именно с помощью микромышц - а, точнее, наномышц - генерируются нервные импульсы.

Как отмечалось выше, для запуска нервного импульса требуется создать в начале нервного волокна локальную структурную аномалию, имеющую возбуждённую конфигурацию. Для создания такой стартовой структурной аномалии достаточно сдвинуть или деформировать весьма небольшое число молекул. Эта задача и решается с помощью наномышцы - небольшой группы силовых молекул, расположенных, скорее всего, ободом-колечком на внутренней поверхности нервного волокна, и работающих по мышечному циклу: "рабочий ход в результате окисления и возвратный холостой ход в результате восстановления с помощью углерода из глюкозы". Управление наномышцами осуществляется совершенно аналогично управлению обычными мышцами, т.е. непосредственно из соответствующей части души; превращения энергии при работе наномышц также полностью аналогичны превращениям энергии в обычных мышцах. Следует обратить внимание, что энергия, расходуемая наномышцей на создание стартовой деформации структуры нервного волокна, на много порядков меньше, чем энергия локального перераспределения ионов, которым сопровождается нервный импульс. Таким образом, легко разрешается энергетический парадокс, упомянутый выше.

Надо полагать, что наномышцу имеет каждое начало нервного волокна, где нервный импульс может рождаться или ретранслироваться. Кислород и глюкоза, подаваемые в мозг, требуются, главным образом, именно для работы наномышц. Становится понятно, почему недостаточное снабжение мозга кислородом или глюкозой приводит к нарушениям генерации нервных импульсов, а, значит, к нарушениям контроля души над телом.

О механизме работы синапсов.
Синапсами называются особые состыкования между нервными волокнами, способные ретранслировать нервные импульсы - например, с аксона одного нейрона на дендрит другого. Синапсы устроены так, что, во-первых, они обеспечивают лишь одностороннюю передачу нервного импульса, и, во-вторых, уровни срабатывания, при которых эти односторонние передачи происходят, являются у синапсов избирательно-регулируемыми. Это даёт богатые возможности для задания соответствий между различными наборами коэффициентов передачи у синапсов и различными режимами контроля над телом - и, соответственно, для быстрой смены этих режимов без каких-либо переключений на физическом уровне.

Стыкуемые синапсом нервные волокна не находятся в соприкосновении, их разделяет т.н. синаптическая щель, через которую не может передаться фронт структурной перестройки. Установлено, что ключевую роль в передаче нервного импульса через синапс играет химический механизм. Со входной стороны в синапсе имеются запасы молекул специфического вещества, называемого медиатором, а с выходной стороны - блок рецепторов, к которым молекулы медиатора подходят "как ключ к замку". Когда волна структурной перестройки приходит в синапс "с правильной стороны", происходит выброс молекул медиатора в синаптическую щель, и некоторые из них присоединяются к рецепторам. Но здесь научные объяснения заканчиваются: непонятно, каким образом присоединение молекул медиатора к рецепторам приводит - причём не во всех случаях - к порождению нервного импульса, выходящего из синапса.

В самом деле, молекулы известных медиаторов электрически нейтральны, поэтому их присоединение к рецепторам не может приводить к каким-либо изменениям разностей потенциалов. Сомнительно, что это присоединение способно вызвать и волну структурной перестройки, ведь у синапсов обнаруживается "плавающий" уровень срабатывания: в одном случае эта волна запускается, когда на блоке рецепторов в синапсе осела, скажем, сотня молекул медиатора, а в другом - не запускается даже когда эта цифра во много раз больше.

На наш взгляд, выходящий из синапса импульс рождается, конечно же, благодаря усилию наномышцы, расположенной в начале выходного нервного волокна. Приведение наномышцы в действие осуществляется не медиатором, а соответствующими программами в душе. Блок рецепторов в синапсе выполняет всего лишь индикаторную функцию: как раз по числу осевших на нём молекул медиатора программы и определяют - достигнут ли заданный здесь уровень срабатывания, или нет. Логическим завершением такого механизма работы синапса является следующее: в результате срабатывания наномышцы блок рецепторов подвергается небольшому "встряхиванию" - такому, что происходит отрыв всех присоединённых молекул медиатора, т.е. показания индикатора обнуляются. По-видимому, в отрыве молекул медиатора при встряске и заключается ключ к разгадке расстройств, возникающих при сообщении мозгу достаточно сильного ускорения - в частности, таких типичных симптомов при сотрясении мозга, как потеря сознания и выпадение из кратковременной памяти тех событий, которые непосредственно предшествовали удару.

Добавим, что весьма важным дополнением к вышеописанному механизму работы синапсов является автоматическая подстройка их уровней срабатывания в зависимости от общего числа молекул того или иного медиатора в организме. Можно видеть, что если по какой-либо причине количество некоторого медиатора возросло, то, при прежней частоте прихода импульсов в синапс, медиатор будет накапливаться на рецепторах быстрее, что будет приводить к преждевременным срабатываниям наномышцы. Для компенсации этого эффекта уровни срабатывания синапсов, использующих один и тот же медиатор, автоматически подстраиваются в соответствии с его общим количеством - иногда счёт идёт буквально на молекулы.

К сожалению, механизм этой автоматической подстройки допускает возможность неадекватной реакции, возникающей при введении в организм таких психотропных веществ, которые являются либо медиаторами в чистом виде, либо их имитаторами. Эта реакция заключается в автоматическом повышении уровней срабатывания - вплоть до полного блокирования проводимости соответствующих синапсов, а, значит, полной потери контроля над той или иной функцией тела. Заметим, что такой сценарий запускается сразу же, как только психотропное вещество оказывается в контролируемой зоне - в частности, в плазме крови. Это утверждение противоречит научному подходу, согласно которому психотропное вещество начинает оказывать своё действие, лишь оказавшись в физическом контакте со своей мишенью, например, блокировав рецепторы в синапсах. Но этот научный подход трудно примирить с фактами чрезвычайно быстрой реакции на введение психотропного вещества - например, при внутривенном введении реакция наступает уже через тридцать секунд (считая от начала введения, а не от снятия жгута!). Можно, конечно, придерживаться такого мнения, что введённые в вену в ничтожном количестве молекулы умудряются вместе с кровотоком добраться от локтевого сгиба до синапсов мозга за тридцать секунд (это сквозь лёгочную и мозговую системы капилляров!), да не рассеяться по организму, а дружно осесть только на подходящих рецепторах. Однако, научный подход терпит полный провал в свете того факта, что психотропные вещества оказывают своё действие не только при попадании в кровеносное русло, но и при их добавлении в изолированную пробирку со свежей, живой кровью субъекта - откуда они никак не могут перебраться в его мозг. Дело в том, что живая кровь субъекта, где бы она ни находилась, охвачена управлением из его души. Субъект может находиться хоть за тысячи километров - добавление эффективной дозы снадобья в пробирку с живой кровью вызывает у субъекта эффекты, характерные для эффективной дозы, а добавление летальной дозы вызывает, соответственно, летальный исход. Этот, с позволения сказать, магический метод воздействия на расстоянии известен с глубокой древности, и, как правило, работает он безотказно. Кстати, нередки случаи, когда в результате переливания крови здоровый донор вдруг "ни с того, ни с сего" заболевает болезнями реципиента - разгадка этих "странных совпадений" всё та же. Донор имеет право знать, что он сильно рискует - по меньшей мере, своим здоровьем!

О назначении головного мозга.
Уж сколько раз твердили миру, что головной мозг не является ни органом мышления, ни вместилищем разума и психики: мыслительные и психические процессы протекают не в теле, а в душе. Неоднократно имели место документально зафиксированные случаи, когда при посмертной трепанации - у тех, кто до конца дней своих ничем особенно не отличался от окружающих - обнаруживалось полное отсутствие головного мозга, вместо которого плескалась мутненькая жидкость. По такому случаю родственники уникума обычно приходили в негодование.

В "Ключах отравленных" уже было сформулировано назначение головного мозга: это суперразъём, через который душа осуществляет контроль за состоянием тела и за результативностью управления телом. Этот суперразъём имеет колоссальные возможности для обеспечения его неповторимости у различных индивидуумов, что требуется для гарантии доступа к контролю над телом - в обычном состоянии сознания - лишь персональной души, и ничьей больше. Требуемая сложность "кода доступа" реализуется не только благодаря уникальности архитектуры каждого мозга. Сама по себе эта архитектура даёт то, что любой нервный импульс, приходящий по волокнам спинного мозга, мультиплицируется при прохождении через неповторимое хитросплетение связей между нейронами и в итоге оказывается, скажем, на тысяче оконечных нейронов - и нужно знать эти оконечные нейроны "поимённо", чтобы сделать вывод о том, что исходный импульс пришёл по такому-то спинно-мозговому волокну. Дополнительная же возможность для кодирования (и перекодирования) заключается в следующем: не изменяя архитектуры мозга, перестраивать мультиплицирующие маршруты и, соответственно, наборы оконечных нейронов - управляя, во-первых, уровнями срабатывания синапсов, а, во-вторых, алгоритмами генерации импульсов самими нейронами.

Перестройка мультиплицирующих маршрутов, т.е. перекодирование нашего суперразъёма, является весьма трудоёмкой процедурой. Она обычно не производится ни в процессе приобретения индивидуумом новых навыков, ни даже в процессе переобучения. Так, если индивидуум начинает постоянно носить очки, переворачивающие все изображения "вверх ногами", то через некоторое время он переучивается и видит "стоящий на ногах" мир сквозь эти переворачивающие очки. При этом переучивании, как нам представляется, никаких перестроек в мозге не происходит: гораздо проще сделать перестройки лишь в душе, т.е. соответствующим образом перебросить многочисленные входы зрительного процессора. Перестраивать же мультиплицирующие маршруты приходится, например, при достаточно серьёзных повреждениях головного мозга - если, конечно, они не смертельны. На всё время этой перестройки сознание пострадавшего отключается, и тогда его тело оказывается в той или иной степени доступным для чужого управления - этим можно объяснить, например, потоки бреда на такие темы и с таким лексиконом, которые явно находятся за пределами компетенции личности пострадавшего.

Заметим, что для реализации функции кодирующего суперразъёма все нейроны должны быть различимы для той части души, которая с ними непосредственно взаимодействует. Индивидуальными маркерами нейронов, обеспечивающими пространственную привязку этого взаимодействия, являются ядра нейронов. В этих ядрах, помимо одинакового для всех нейронов набора генов (эти гены в основном являются ключами для запуска в клетке, при необходимости, тех пакетов программ, которые этими генами кодируются - например, программ синтеза того или иного белка), имеются также индивидуальные конфигурации, которые и играют роль идентификаторов. С учётом требования на различимость каждого нейрона становится понятно, почему не предусмотрена регенерация тканей головного мозга путём деления нервных клеток.

Следует ещё раз подчеркнуть, что управление всеми биомолекулами-исполнителями в теле осуществляется непосредственно из души; при этом возможны лишь два состояния: либо это управление подключено, либо нет. Осознание же контроля над телом реализовано иначе - именно на основе функционирования обратных связей при этом управлении. Ключевое звено в системе этих обратных связей - головной мозг - допускает избирательное управление эффективностью тех или иных каналов обратных связей. Здесь возможно огромное количество режимов, при которых ослаблена или полностью заблокирована проводимость у тех или иных наборов каналов. Этим-то различным режимам и соответствуют различные изменённые состояния сознания, спектр которых весьма широк - от дремоты до клинической смерти.

А возможно ли управление телом при неработающей системе обратных связей и, в частности, при отсутствии головного мозга? Конечно; и это с очевидностью подтверждают упомянутые выше случаи при посмертных трепанациях. Правда, при таком управлении вся жизнедеятельность субъекта чисто рефлекторна, механична - хотя в это трудно поверить, если субъект демонстрирует неплохое исполнение сложных профессиональных навыков. Головной мозг, как кодирующий суперразъём, требуется ради обеспечения секретности доступа именно к осознаваемой части контроля над телом. Что же касается бессознательного, автоматического контроля, то здесь можно вполне обойтись без головного мозга. В буквальном смысле безмозглый субъект является автоматом-биороботом, он не может научиться ничему новому, а, значит, он нежизнеспособен. Если верно вышеизложенное, то можно утверждать, что у такого субъекта должен отсутствовать широкий спектр изменённых состояний сознания, вряд ли он способен даже спать. Увы, увы - у многих на закате их дней наблюдаются все эти симптомы; головной мозг становится им нужен всё менее.

Заключение.
Чёткое понимание того, что головной мозг является всего лишь совокупностью контактов, через которые душа контролирует состояние тела, позволяет осознать тщетность попыток исцеления умственных и психических расстройств с помощью воздействий на мозг физическими средствами. Расстройства такого рода происходят на уровне души, и для их исцеления нужно исцелять душу. Этим не занимается нынешняя официальная, т.е. антинародная, медицина; а всё, чего она добивается бездушными физическими воздействиями на мозг - это вызывание у пациента тех или иных изменённых состояний сознания, иногда даже необратимых.

Уважаемая Kleopatra!
Вот упорно направляют меня к Вам, по поводу уточнения кое-чего про активационную терапию.
Если Вас не затруднит, ответьте, пожалуйста, на мои вопросы.
Дело в том, что у меня душа не лежит пить какие-то препараты. Другое дело физическое воздействие. Но проблема такая: на форуме говорят, что биоточки на ухе предпочтительнее, чем привычные точки на теле (корпоральные). На чем основано такое мнение? Если только на личных препочтениях авторов форума, этим можно пренебречь. Вызов антистрессорной реакции высокого уровня реактивности, наверное, у каждого может быть осуществлен индивидуально, и чем примененный метод приятнее пациенту, тем лучше, об этом написано в книге Гаркави, Квакиной и Кузьменко.
Вопросы такие: по Вашему опыту, имеют ли преимущество какие-то группы биоточек, или это индивидуально? Затем, какие противопоказания у такого метода вызова антистрессорных реакций? Можно ли вместо ожидаемой пользы нанести себе вред?
С уважением

Совершенно верно!
На основании материалов, размещенных на ветке, посвященной прибору «Эледиа», я составил конкретные рекомендации, как можно использовать этот прибор для вызова благоприятных адаптационных реакций.
Мною далее использован текст из книги Л.Х.Гаркави, изменения внесены лишь там, где дело касается конкретно этого способа воздействия через БАТ (у Гаркави подобное не описано, хотя его возможность указана). Но дело в том, что в активационной терапии выбор способа воздействия – это второстепенно. Главное – алгоритмы, а они одни и те же, капли элеутерококка ли мы выбрали, или секунды воздействия током на БАТ, или еще что-то другое.

Из ранее помещенных Kleopatrой на данной ветке материалов вам про активационную терапию известно уже немало. Но вот совершенно конкретный режим, экспоненциальный. Известно, что в организме существует логарифмическая экспоненциальная зависимость, в том числе между величиной воздействия и ответной реакцией. При этом работает экспоненциальная зависимость с определенным коэффициентом. Обнаружено, что для стресса, реакций тренировки, спокойной и повышенной активации нужна экспонента с коэффициентом 0,7, а при переактивации – с коэффициентом 0,8 (более пологая экспонента).
Иными словами, чтобы уменьшать дозу по экспоненте, нужно уменьшать ее, умножая на имеющийся коэффициент – 0,7 или 0,8. Вместе с тем обычно привычное состояние организма каждого человека довольно стойкое. Поэтому если его изменить сразу на коэффициент, то, как мячик на резинке, оно вернется к прежнему. С учетом этого, нужно делать так.

Выбираем первую дозу: мужчинам от 20-25 до 60-65 лет (наименее чувствительным) – нижняя граница терапевтической дозы, а если нет сердечнососудистых заболеваний, то и до средней величины терапевтической дозы (в редких случаях – до верхней границы терапевтической дозы).
У женщин любого возраста и мужчин старше 60-65 лет или моложе 20—25 лет – 18-20 лет – берем нижнюю терапевтическую дозу, а при наличии сердечнососудистых заболеваний и на 1/5 – 1/4 меньше.
Терапевтическую дозу можно узнать из инструкции к биостимулятору. Для экстракта элеутерококка это 20-3- капель. Как находится доза при использовании прибора «Эледиа», прошу посмотреть там, чтоб не тащить сюда описание особенностей этого аппарата.
Вторую и третью дозу уменьшаем каждый раз (2-3 дня) на 10% и лишь затем – на коэффициент экспоненты, в зависимости от исходной реакции (реакция определяется либо по сигнальному показателю – процентному содержанию лимфоцитов, либо по опроснику самооценки).

Пример. Женщина, 40 лет, с хроническим воспалительным процессом. Исходный анализ крови: лимфоциты – 18% (мягкий стресс). По опроснику самооценки то же самое.
Куда, в какую реакцию каких уровней реактивности надо перевести пациентку, чтобы добиться излечения хронического воспалительного процесса? – В реакцию активации. Какую?
Реакция спокойной активации не имеет противовоспалительного значения, так как секреция противовоспалительных гормонов - глюкокортикоидов в пределах нижней половины зоны нормы. Повышенная активация имеет противовоспалительное действие, особенно при хронических воспалительных процессах: секреция глюкокортикоидов в пределах верхней половины зоны нормы в сочетании с высокоактивным функциональным состоянием защитных подсистем организма приводит не к переводу острого воспаления в хроническое, как стресс, не к смягчению остроты воспалительного процесса, как реакция тренировки, а к постепенному выздоровлению.

Выбираем экспоненциальный режим с коэффициентом 0,7 (так как исходная реакция – стресс). Выбираем воздействие на точку Фэн-фу током отрицательной полярности от прибора «Эледиа». (как найти эту точку – см. на ветке про «Эледиа»). Величину тока мы там же индивидуально выбрали. Поскольку отсутствуют заболевания сердечнососудистой системы, то выбираем начальную дозу, равную нижней терапевтической. При лечении по методу Леднева, время лечения через каждую БАТ от 1 минуты до 2-3-х (если считать после пробоя точки). Нижняя терапевтическая доза, следовательно, 60 секунд.

1-й день – 60 секунд, 2-й день – 54 секунд (уменьшение на 10%), 3-й день – 50 секунд (уменьшение примерно на 10%), 4-й день – 35 секунд (50x0,7), 5-й день -32 секунды (примерно на 10%), 6-й день – 29 секунд (примерно на 10%), 7-й день – 20 секунд (29x0,7), 8-й день – 18 секунд и 9-й день – 16 секунд. А потом повторяем все с начала: 60, 54, 50, 35 и т.д.
Как видно, уменьшение не всегда (а скорее, никогда) не бывает точным. Да это и не нужно, так как эта неточность вносит элемент «новизны», некоторой хаотичности, что лишь увеличивает эффективность экспоненциального режима.
В дальнейшем мы отдельно остановимся и на режиме «новизны».

Где нижняя граница экспоненты? До какой дозы ее нужно доводить?
Для начала не нужно снижать более, чем до 15 секунд (чувствительность организма пока не повысилась), и при этом следить – реагирует ли организм пациента на все дозы или нет.
Как следить? Вначале спрашиваем: «Когда вы себя лучше чувствуете (настроение, бодрость, активность, работоспособность по длительности и по скорости работы, сон, аппетит) – когда самые большие дозы (60, 54, 50 секунд), или самые маленькие (20, 18, 16 секунд), или в середине (35, 32, 29 секунд)?» Если ответы не очень четкие – используем опросник самооценки, если и тогда нет ясности, то если хуже – определяем сигнальный показатель и проводим коррекцию дозы. Если ухудшения нет, то повторяем экспоненты многократно (снижая от 60 до 16 секунд), и постепенно картина становится ясной.
Более подробно про опросник самооценки, позволяющий обойтись без периодических анализов крови, поговорим позже.
Нужно сразу подчеркнуть, что экспоненциальный режим применяется долго, так как даже после выздоровления от данной болезни на нас практически постоянно падают всевозможные стрессы, в результате чего болезнь может возобновиться (рецидив) или разовьются другие заболевания, развитию которых способствует стресс.
После прекращения экспоненциального режима высокая резистентность, устойчивость, свойственная повышенной активации, держится разное время – в зависимости от особенностей организма и от условий окружающей среды (от пары недель до полугода).
Такое простое безвредное и недорогое лечение нужно проводить постоянно, тем более, что это не только лечение, но и оздоровление, и активная профилактика намечающихся болезней, и повышение эффективности реабилитации.

Пример. Женщина, 59 лет. Хроническая коронарная недостаточность. Ишемическая болезнь ст. 1-б. Боли в области сердца, слабость, плохое настроение, низкая работоспособность как по времени, так и по скорости.
Кровь – стресс средней тяжести. Лейкоциты – 4600, эозинофилы – 3%, базофилы – 0%, палочкоядерные – 2%, лимфоциты – 15%, моноциты – 7%.

Какая нужна реакция? – Реакция активации высоких уровней реактивности. Поскольку признаков воспалительного процесса нет, возможно, нужна спокойная активация, так как более высокий уровень процессов возбуждения при повышенной активации у таких больных может быть нежелателен. Режим – экспоненциальный. Первая доза – на 1/5 ниже нижней терапевтической.

1-й день – 48 секунд, 2-й день – 44 секунды (уменьшение примерно на 10%), 3-й день – 40 секунд (примерно на 10% меньше), 4-й день – 28 секунд (40x0,7), 5-й день – 25 секунд, 6-й день – 22 секунды (примерно на 10%), 7-й день – 15 секунд (22x0,7), 8-й день – 14 секунд. Ниже 14 секунд вначале воздействовать не нужно, так как организм пока на малые дозы может не реагировать. Затем опять повторяем: 48, 44, 40, 28 и т.д. Следим – уменьшаются ли боли, появляется ли бодрость, улучшается ли настроение, сон, аппетит, увеличивается ли активность. Можно на некоторое время добавить мягкие успокаивающее – мягкие симптоматические средства, которые потом постепенно отменять по мере уменьшения жалоб.

Задачу – повышение чувствительности для перехода реакции активации на более высокие уровни реактивности – нужно осуществлять путем медленного продления экспоненты в сторону меньших значений с контролем за их эффективностью. Для этого (если есть результат) верхняя «ступенька» отменяется, а вместо нее добавляется новая, ниже: 10 секунд (14х0,7), 9 секунд, 8 секунд. А потом можно и еще больше снизить.

Продолжать экспоненциальный режим необходимо долго – годы, уже с профилактической и оздоровительной целью. Правда, при долгом использовании лучше перейти на капли биостимулятора, например, элеутерококка.
В экспоненциальном режиме можно аналогично воздействовать и на другие БАТ, если почему-то вам они покажутся предпочтительным. Пробуйте, ищите свой любимый вариант!
Какие точки можно попробовать, кроме Фэн-фу? Все те, что не узко специализированны, больше связаны с центральной нервной системой.
Выбирайте точки по широте их показаний, используя руководства по акупунктуре (на нашем форуме ссылки на такие руководства тоже имеются).
Можете выбрать и свою личную точку, если у вас имеются какие-то индивидуальные критерии.

Что касается точек на ухе, удобна важная точка Шэнь-мэнь, около угла трехсторонней ямки. Сам алгоритм экспоненциального режима остается тем же, но ток при воздействии на точки на ухе меньше: лечебный – 20-30 мкА, активирующий – порядка 50 мкА (как всегда, подбирается индивидуально). Кроме того, начальное время воздействия лучше снизить до 30-40 секунд.
Но тут такой вопрос: ведь два уха, на котором же точку выбирать? Тут мнения авторитетных источников расходятся. Одни рекомендуют чередовать: один день – правое ухо, следующий – левое ухо, и т.д. Другие одновременно используют оба уха. С точки зрения повышения новизны, при активационной терапии предпочтительнее чередование.

А можно сделать еще непредсказуемее для организма: выбирать ухо случайно, например: определиться, что на монете орел – это соответствует правому уху, а решка – левому. Тогда перед воздействием (утром!) остается подбросить монету и посмотреть, на какое ухо будете воздействовать сегодня.

Подпись автора

Всё есть яд, и всё есть лекарство, а разделяет одно от другого лишь доза (Парацельс)

ШАГ ТРЕТИЙ. Воздействие, по которому организм выбирает, какая реакция сформируется на ближайшие сутки, называется управляющим. Вообще-то воздействий много – начиная от радиоактивного излучения и кончая... да все, на что организм реагирует, можно свалить в эту кучу. Но одно и то же по свойствам воздействие может вызвать в организме самые разные изменения, в зависимости как от дозы, так и от исходного состояния организма.
Поэтому для активационной терапии необходим правильный выбор дозы управляющего воздействия, с дальнейшим ее изменением по строго определенному алгоритму, режиму. Вот тут и начинается это самое ноу-хау.

Режимов активационной терапии предложено несколько, причем проверены они на очень большом числе пациентов (можно сказать, полки и дивизии пациентов). А наиболее прост для самостоятельного использования экспоненциальный режим. Алгоритм тут несложен: на организм оказываем воздействие, вызывающее требуемую реакцию, а потом дозу постепенно снижаем по экспоненте. И задача тут – повысить чувствительность организма, подняв уровень его реактивности.
Но что это еще за реактивность? Это послышался вопрос форумчанина, невнимательно читавшего лекции в начале ветки. Что ж, персонально для него позже объясню еще раз. Пока попробуем разобраться с экспоненциальным режимом. Что это за штуковина?

Так вот. На основании наличия экспоненциальной зависимости между величиной действующего фактора и типом адаптационной реакции, был разработан режим уменьшения дозы по экспоненте.

В каком-то классе средней школы проходят: экспонентой, или показательной функцией, называют  зависимость, при которой скорость изменения какой-нибудь величины (например, в нашем случае - дозы воздействия) пропорциональна наличному значению этой величины, то есть каждую следующую дозу можно определить, умножая предыдущую на постоянный коэффициент. (При  коэффициенте меньше единицы величины воздействия  уменьшаются, больше единицы - возрастают).

Экспоненциальный  режим был предложен Л.Х.Гаркави и Е.Б.Квакиной. Исследования показали, что наиболее соответствует найденной экспоненциальной зависимости экспонента с  коэффициентом 0,7, а при переактивации — 0,8. Поэтому уменьшать дозу или силу воздействия, чтобы перейти на более высокие уровни реактивности, нужно не просто  уменьшая величину воздействия, а уменьшая на определенный коэффициент экспоненты.

Вот тут уже наверняка юные и не очень юные кулибины допытываются: а почему именно экспоненциальный, а не такой или сякой? Вот специально для пытливых любителей во всем разбираться досконально, далее приводится небольшой кусок теории из трудов разработчиков активационной терапии, все вопросы проясняющий.
ВНИМАНИЕ: если кому теория неинтересна – пожалуйста, пропустите это и сразу переходите к четвертому шагу.

«...Как известно, нелинейность в биологии имеет экспоненциальный характер: величина раздражителя организмом логарифмируется. Примером может служить психофизический закон Вебера-Фехнера, согласно которому для изменения интенсивности кожного ощущения раздражитель должен изменяться на постоянную величину по логарифмической шкале. Известно также, что эффект действия разных гормонов изменяется пропорционально логарифму дозы или концентрации. Логарифмирование величины раздражителя, вызывающего общую адаптационную реакцию, позволяет организму тонко реагировать (изменять реакцию) в огромном диапазоне значений факторов окружающей среды и в то же время на минимальное изменение действующего фактора. Логарифмическая зависимость реакции от дозы при изменении ее с шагом в коэффициент реакции лежит в основе Периодической системы адаптационных реакций. Также логарифмическая (экспоненциальная) зависимость, но с другим коэффициентом, лежит в основе механизма «лифта»: наиболее легкого пути с «этажа» на «этаж» по одноименным реакциям, т.е. способствует переходу на другие уровни реактивности. Учитывая роль малых воздействий в развитии физиологических реакций, использование этой зависимости позволяет реализовать основную цель управления функциональным состоянием: повышение уровня реактивности. Почему такой путь является облегченным для организма по сравнению с уменьшением дозы с шагом в коэффициент реакции? Ответить на этот вопрос помогает синергетический анализ. Многократное уменьшение дозы или силы по экспоненте определенной крутизны приводит к повышению уровня реактивности. Хотя этот режим и не нацелен на специальное получение антистрессорных реакций, но функциональное состояние организма гармонизируется за счет развития реакций высоких уровней, и в большинстве случаев, активации. Это можно объяснить тем, что на высоких уровнях КПД разных процессов значительно увеличивается, налаживается согласованность работы подсистем, и благодаря этому организм получает возможность усилить самоорганизацию, а следовательно - нормализовать функциональное состояние при малых затратах, а это значит - развить реакцию активации. На основе этого принципа разработан экспоненциальный режим — один из основных программированных режимов, эффективных даже при наиболее стойких патологических состояниях. Тут важен и принцип дискретности: переход из одной реакции в другую происходит дискретно, скачкообразно, как переход в  другое качество. При изменении реакции качественно меняется весь комплекс соотношений в организме, свойственный той или иной реакции. Поэтому, целенаправленно изменяя тип реакции, мы можем также целенаправленно изменять функциональное состояние. На принципе дискретности основана сама возможность смены реакций.  Дискретностью реагирования объясняется то, что организм не суммирует величины всех падающих на него воздействий, а реагирует на одно из них, управляющее,  определяющее тип реакции и уровень реактивности. В ответ на новизну воздействия как по количеству, так и по качеству, в мозгу развивается возбуждение, адекватное степени новизны: на умеренную новизну отмечается преобладание умеренного возбуждения, что характерно  для реакции активации и приводит к ее формированию в организме с присущим этой реакции комплексом изменений.  С этим связана возможность смены реакции: новизна усиливает действие раздражителя и благодаря этому помогает получить реакцию на слабое воздействие. Принцип приоритетности слабых раздражителей,  свойственный организму как сложной самоорганизующейся системе. Малые по абсолютной величине факторы могут  действовать как управляющие, несмотря на наличие   одновременно факторов, существенно больших по абсолютной  величине. Мы связывали это с наибольшей экономичностью энергетического обмена в ответ на малые воздействия, что  соответствует известному из физики принципу наименьшего  действия. В настоящее время авторы обосновывают  возможность  реагирования на слабые раздражители в присутствии сильных с   позиции теории поведения сложных самоорганизующихся   систем, к которым принадлежит и живой организм. Согласно этой теории,  в таких системах слабые воздействия и малые флуктуации являются приоритетными и определяяют дальнейшее развитие  системы. Такие флуктуации в состояниях, далеких от   равновесия, перед бифуркацией, качественно изменяют систему,  переводя ее в новое, более упорядоченное состояние. Состояние после бифуркации считается непредсказуемым,  случайным, в то время как вызывая развитие качественно иной реакции, качественно нового функционального состояния  организма, мы в большинстве случаев можем предсказать  результат. По-видимому, это связано с тем, что мы  воздействуем на живые системы целенаправленно, учитывая их  собственные закономерности. С позиции сетевого подхода  эффективность малых воздействий также связана с тем, что самоорганизующаяся система движется в направлении наиболее  выгодных, устойчивых энергетических состояний. Таким образом, с помощью малых и сверхмалых воздействий мы в значительной степени можем способствовать гармонизации состояния организма. Почему это удается не всегда? Снижение чувствительности под влиянием больших нагрузок, в результате тяжелой экологической обстановки, увеличения темпа жизни,  психоэмоционального напряжения некоторые рассматривают как нормальный ход эволюции, связанный с развитием  технологической цивилизации. Мы же считаем это явление  отклонением от естественного пути эволюции. По мере усложнения живого организма, а особенно организма человека как системы биологической и одновременно социальной, увеличивается роль в его жизнедеятельности слабых, не энергетических, а информационных воздействий. Как известно, каждое воздействие  является и энергетическим, и информационным. Однако информационным называется воздействие, энергия которого  значительно меньше, чем энергия, возникающая в результате вызванных им перестроек. Поэтому естественный путь  эволюции — это не загрубление, не снижение чувствительности, а напротив — повышение чувствительности, увеличение способности организма выбирать среди массы падающих на него воздействий в качестве управляющего — слабое, энергетически выгодное".

Ну, что тут непонятного?
Другое дело, что неохота все это читать.
Тогда продолжим практику - см. далее.

Отредактировано ПАЦИЕНТ (08.01.2008 14:34)

Подпись автора

Всё есть яд, и всё есть лекарство, а разделяет одно от другого лишь доза (Парацельс)

Ну, вот три дня прошли, мы как бы простояли на первой ступеньке экспоненты. Значит, настала пора
ШАГ СЕДЬМОЙ - ступить вниз, на более низкую ступеньку.
Как?  Для этого самую последнюю дозу (в нашем примере это 16 капель) уменьшаем резко, умножив на коэффициент экспоненты, равный 0,7. Учтите, что этот коэффициент – результат длительных и сложнейших исследований закономерностей функционирования организма человека. (Для кулибиных можно будет об этом тоже подробнее поговорить, но потом). Умножив 16 на 0,7, округляем, и в итоге наша доза для 4-го дня – 11 капель.

И опять задержимся на три дня (не забыли еще, что это у нас уже вторая ступенька?). Однако вновь ежедневно меняя дозу на 10 процентов.
Конкретно получается вот что: 4-й день – 11 капель, 5-й день – 10 капель, 6-й – 9 капель.

Для тех, кто не понял, повторяю: схема вот такая, если с самого начала: 20, 18, 16, 11, 10, 9 капель в каждый очередной день экспоненты.

А на 7-й день вновь делаем шаг вниз,
ШАГ ВОСЬМОЙ - опять резкое уменьшение: дозу предыдущего дня (9 капель) умножаем на тот же коэффициент 0,7, и получаем (округленно) 6 капель. Это доза для 7-го дня.

Ну, вам теперь понятна ведь суть экспоненциального режима? Будто шагаем вниз, с одной ступеньки на другую, но с остановками.
Так что 8-й день – 5 капель, 9-й – 4.

На второй ступеньке тоже постояли, и теперь что, вновь шагнем вниз, умножив 4 на коэффициент 0,7?

Нет, дальше уменьшать дозу пока не стоит: ведь чувствительность организма лишь постепенно повышается, а у вас он может перестать реагировать на такую малость.
Однако со временем чувствительность растет.
Это могу показать на своем примере: я вот тоже сейчас довожу дозу до 4 капель элеутерококка, да только – разбавленного в 4 раза! Так это ведь в неразбавленном виде всего-навсего одна капля... Но – действует!

Л.Х.Гаркави пишет:
«Нужно сразу подчеркнуть, что экспоненциальный режим применяется долго, так как даже после выздоровления от данной болезни на нас практически постоянно падают всевозможные стрессы, в результате чего болезнь может возобновиться (рецидив), или разовьются другие заболевания, развитию которых способствует стресс.
После прекращения экспоненциального режима высокая устойчивость, свойственная повышенной активации, держится разное время – в зависимости от особенностей организма и от условий окружающей среды».

Так что, вслед за профессором,  советую настроиться на очень долгое использование этого режима. Но все время нужно следить – реагирует ли организм на все дозы или нет. Как?

А просто регулярно определяя, когда вы себя лучше чувствовали (учитывается при этом настроение, бодрость, активность, работоспособность по длительности и по скорости работы, сон, аппетит) – когда принимались самые большие дозы (20, 18, 16 капель), или самые маленькие (6, 5, 4 капли), или в середине (11, 10, 9 капель)? Если ясности нет – на помощь приходил опросник самооценки (о нем, как уже обещано, дальше).
Если все было нормально, то
ШАГ ДЕВЯТЫЙ, ДЕСЯТЫЙ....., повторяем экспоненту вновь (точно так же, со снижением от 20 до 4 капель). Повторяем многократно, месяцами.

Для самых непонятливых повторяю всю схему экспоненты, полностью: 20, 18, 16, 11, 10, 9, 6, 5, 4, затем опять 20, 18, 16, 11, и т.д. Это ежедневные дозы, капли элеутерококка, принимаемые каждое наступающее утро.

Понятно? Нет, не так, что утром разом выпил все капли в сумме, еще раз нет! Хотя великой беды при этом не произойдет – просто это получится не активационная терапия, а нечто другое. Нет, пить нужно именно столько, сколько мы вычислили для очередного дня.

Опять непонятно? Ну, тогда не знаю, что и делать. Сообщите свой адрес, буду утром прилетать и сам капать, сколько Вам положено сегодня.
Но авиабилеты – за Ваш счет.

Отредактировано ПАЦИЕНТ (09.01.2008 10:36)

Подпись автора

Всё есть яд, и всё есть лекарство, а разделяет одно от другого лишь доза (Парацельс)

Теперь, когда вы познакомились с практикой активационной терапии в моем изложении, давайте посмотрим, что пишет сама Л.Х.Гаркави. А то некоторые могут подумать, что это я сам понапридумывал всякое...

«...Известно, что в организме существует логарифмическая экспоненциальная зависимость, в том числе между величиной воздействия и ответной реакцией. При этом работает экспоненциальная зависимость с определенным коэффициентом. На основании анализа исследований по первой стратегии и «пробных» исследований мы нашли, что для стресса, реакций тренировки, спокойной и повышенной активации нужна экспонента с коэффициентом 0,7, а при переактивации – с коэффициентом 0,8 (более пологая экспонента – как кривая).
Иными словами, чтобы уменьшать дозу по экспоненте, нужно уменьшать ее, умножая на имеющийся коэффициент – 0,7 или 0,8. Вместе с тем обычно привычное состояние организма каждого человека довольно стойкое. Поэтому если его изменить сразу на коэффициент, то, как мячик на резиночке, оно вернется к прежнему. Мы делаем так.
Экспоненциальный режим. Выбираем первую дозу, как уже говорилось ранее: мужчинам от 20-25 до 60-65 лет (наименее чувствительным) – нижняя граница терапевтической дозы, а если нет сердечнососудистых заболеваний, то и до средней величины терапевтической дозы (в редких случаях – до верхней границы терапевтической дозы).
У женщин любого возраста и мужчин старше 60-65 лет или моложе 20—25 лет – 18-20 лет – мы берем нижнюю терапевтическую дозу, а при наличии сердечнососудистых заболеваний и на 1/5 – 1/4 меньше.
У детей – нижнюю терапевтическую дозу для каждого возраста (1 капля на 1 год возраста (6 лет – 6 капель и т.п.).
Вторую и третью дозу мы уменьшаем каждый раз (2-3 дня, чаще 2 дня) на 10% и лишь затем – на коэффициент экспоненты, в зависимости от исходной реакции (реакция определяется либо по сигнальному показателю, либо по опроснику самооценки).»

Вот видите, уважаемые, я вполне прилежный ученик профессора, ибо говорил выше примерно то же самое!
Но вам ведь интересны конкретные примеры? Пожалуйста, Л.Х.Гаркави их приводит:

«Пример 1. Женщина, 40 лет, с хроническим воспалительным процессом яичников. Исходный анализ: лимфоциты – 18% (мягкий стресс), эозинофилы – 0,5% (мало), базофилы – 0% (норма), палочкоядерные – 7% (немного выше нормы), моноциты – 10% (выше нормы, как часто при хронических воспалительных процессах).
Куда, в какую реакцию каких уровней реактивности мы должны перевести пациентку, чтобы добиться излечения хронического воспалительного процесса? – В реакцию активации. Какую?
Реакция спокойной активации не имеет противовоспалительного значения, так как секреция противовоспалительных гормонов - глюкокортикоидов в пределах нижней половины зоны нормы.
Повышенная активация имеет противовоспалительное действие, особенно при хронических воспалительных процессах: секреция глюкокортикоидов в пределах верхней половины зоны нормы в сочетании с высокоактивным функциональным состоянием защитных подсистем организма приводит не к переводу острого воспаления в хроническое, как стресс, не к смягчению остроты воспалительного процесса, как реакция тренировки, а к постепенному выздоровлению.
Выбираем экспоненциальный режим с коэффициентом 0,7 (так как исходная реакция – стресс). Выбираем экстракт элеутерококка как наиболее доступный, недорогой и очень эффективный. Поскольку отсутствуют заболевания сердечнососудистой системы, то выбираем начальную дозу, равную нижней терапевтической.
1-й день – 20 капель, 2-й день – 18 капель (уменьшение на 10%), 3-й день – 16 капель (уменьшение примерно на 10%), 4-й день – 11 капель (16x0,7), 5-й день -10 капель (≈ на 10%), 6-й день – 9 капель (≈ на 10%), 7-й день – 6 капель (9x0,7), 8-й день – 5 капель и 9-й день – 4 капли.
Как видно, уменьшение не всегда (а скорее, никогда) не бывает точным. Да это и не нужно, так как эта неточность вносит элемент «новизны», некоторой хаотичности, что лишь увеличивает эффективность экспонен¬циального режима.
Где нижняя граница экспоненты? До какой дозы ее нужно доводить?
Для начала не нужно снижать более, чем до 4 капель и при этом следить – реагирует ли организм пациента на все дозы или нет.
Как следить? Вначале мы спрашиваем: «Когда вы себя лучше чувствуете (настроение, бодрость, активность, работоспособность по длительности и по скорости работы, сон, аппетит) – когда принимаете самые большие дозы (20, 18, 16 капель), или самые маленькие (6, 5, 4 капли), или в середине (11, 10, 9 капель)?» Если ответы не очень четкие – используем опросник самооценки, если и тогда нет ясности, то если хуже и болезнь тяжелая – определяем сигнальный показатель и проводим коррекцию дозы. Если ухудшения нет, то повторяем экспоненты многократно (от 20 до 4 капель), и постепенно картина становится ясной.
Нужно сразу подчеркнуть, что экспоненциальный режим применяется долго, так как даже после выздоровления от данной болезни на нас практически постоянно падают всевозможные стрессы, в результате чего болезнь может возобновиться (рецидив) или разовьются другие заболевания, развитию которых способствует стресс.
После прекращения экспоненциального режима высокая резистентность, устойчивость, свойственная повышенной активации, держится разное время – в зависимости от особенностей организма и от условий окружающей среды.
Мы считаем, что такое простое безвредное и недорогое лечение нужно проводить постоянно, тем более, что это не только лечение, но и оздоровление, и активная профилактика намечающихся болезней, и повышение эффективности реабилитации... ».

Вот видите, уважаемые. Так что на меня можете и не ссылаться, я лишь старательно донес до вас учение авторов активационной терапии.
Еще примеры:

«Пример 2. Мужчина, 35 лет, острый воспалительный процесс – бронхит: боли, кашель, высокая температура – 38,3 °С и т.п.
Кровь – острый стресс: общее число лейкоцитов – 9500 (напряжение), эозинофилы – 0% (напряжение), палочкоядерные – 15% (напряжение), лимфоциты – 14% (стресс средних УР), моноциты – 10% (напряжение).
Нужно вызывать на время развитие реакции тренировки – высоких или средних уровней реактивности, а затем, если нужно (чаще всего нужно), переходить на реакцию повышенной активации средних уровней реактивности, чтобы острое воспаление не перешло в хроническое.
Как это сделать?
Реакцию тренировки хорошо вызывают постоянные магниты практически любой встречающейся обычно напряженности. Когда прикладываешь магнит к больному месту, чаще всего боль уменьшается, потом вновь увеличивается, вновь уменьшается и т.д. Магнит нужно снимать, когда в очередной раз боль уменьшается.
Можно одновременно принимать другие противовоспалительные средства – аспирин в дозе в 2 раза меньшее терапевтической, очищающее – например, растительный препарат мукалтин (3 таблетки растворить в горячей воде и выпить).
Пример 3. Женщина, 59 лет. Хроническая коронарная недостаточность. Ишемическая болезнь ст. 1б. Боли в области сердца, слабость, плохое настроение, низкая работоспособность как по времени, так и по скорости.
Кровь – стресс средней тяжести. Лейкоциты – 4600, эозинофилы – 3%, базофилы – 0%, палочкоядерные – 2%, лимфоциты – 15%, моноциты – 7%.
Какая нужна реакция? – Реакция активации высоких уровней реактивности. Поскольку признаков воспалительного процесса нет, возможно, нужна спокойная активация, так как более высокий уровень процессов возбуждения при повышенной активации у таких больных может быть нежелателен. Режим – экспоненциальный. Первая доза – на 1/5 ниже нижней терапевтической.
1-й день – 16 капель, 2-й день – 14 капель (уменьшение ≈ на 10%), 3-й день – 12 капель (≈ на 10% меньше), 4-й день – 8 капель (12x0,7), 5-й день – 7 капель, 6-й день – 8 капель (≈ на 10%), 7-й день – 5 капель (8x0,7), 8-й день – 4 капли.
Ниже 4 капель давать вначале не нужно, так как организм вначале на такие малые дозы может не реагировать.
Следить – уменьшаются ли боли, появляется ли бодрость, улучшается ли настроение, сон, аппетит, увеличивается ли активность. Можно на некоторое время добавить мягкие успокаивающее – мягкие симптоматические средства, которые потом постепенно отменять по мере уменьшения жалоб.
Задачу – повышение чувствительности для перехода реакции активации на более высокие уровни реактивности – нужно осуществлять путем медленного продления экспоненты в сторону меньших значений с контролем за их эффективностью. Для этого (если есть результат) часто приходится разводить элеутерококк водой – в 2-4 раза для удобства. Разведенный элеутерококк хранить в хо¬лодильнике и держать не более 5 дней.
Продолжать экспоненциальный режим долго – годы, уже с профилактической и оздоровительной целью.»

Ведь вам теперь все ясно, почему именно так делается?

Подпись автора

Всё есть яд, и всё есть лекарство, а разделяет одно от другого лишь доза (Парацельс)

И еще пару примеров от Л.Х.Гаркави, когда у пациента проблемы с сердцем, или с давлением:

« Пример. Женщина, 48 лет. Жалобы на боли в сердце, слабость, утомляемость. Диагноз – стенокардия ст. 1б и гипертония ст. 1а. Анализ крови – мягкий стресс: лимфоциты – 17%.
Принимать экстракт элеутерококка.
Экспоненциальный режим: 1-й день – 18 капель, 2-й день -16 капель, 3-й день – 14 капель, 4-й день – 10 капель, 5-й день – 9 капель, 6-й день – 8 капель, 7-й день – 6 капель, 8-й день – 5 капель, 9-й день – 4 капли.
После месяца лечения состояние улучшилось, жалоб не предъявляет, активна, хорошее настроение. Кровь – спокойная активация: лимфоциты – 30%, все остальное – в норме.

Тактика активационной терапии больных с сердечно¬сосудистыми заболеваниями более или менее ясна: малые, мягкие воздействия, экспоненциальный режим, а при необходимости и при более тяжелых заболеваниях – сочетание с симптоматическими средствами (пока жалобы не уменьшатся или не исчезнут) и со специальным, специфическим лечением (по надобности). В этом случае активационная терапия повышает эффективность специальной терапии.

Положение осложняется, если кроме сердечнососудистых заболеваний имеется воспалительный процесс – острый или хронический, при котором нужно применять большие дозы (силу) воздействий, чтобы вызвать реакции хотя бы на средних, а не на высоких уровнях реактивности, чтобы увеличить свою секрецию противовоспалительных гормонов – глюкокортикоидов. При таком сочетании приоритет остается за сердечнососудистыми заболеваниями, особенно если они угрожают жизни. А затем можно постепенно увеличивать дозу, чтобы достичь противовоспалительного эффекта.

Пример. Мужчина, 40 лет, гипертоническая болезнь ст. 16, АД – 160/90, боли в сердце, гастрит – боли после еды. Кровь – стресс средней тяжести (лимфоциты -14%, палочкоядерные – 8%, моноциты – 10%, эозинофилы – 0,5%), близкий к острому.
Учитывая наличие гипертонической болезни, экстракт элеутерококка начинаем с 18 капель: 1-й день – 18 капель, 2-й день – 16 капель, 3-й день – 14 капель, 4-й день – 10 капель, 5-й день – 9 капель, 6-й день – 8 капель (ниже не даем, низкая чувствительность – мужчина, 40 лет).
После нескольких дней приема без плохого влияния на АД (не повысилось, а понизилось: 135/85) увеличиваем дозу экспоненты: 20 капель – 22 капли – 24 капли, и в таком виде продолжаем 20 дней.
Боли в желудке уменьшились, АД – нормализовалось (130/80). Кровь – повышенная активация: лимфоциты – 35%, все остальное – в норме. Продолжаем лечение.

Пример. Больной, 45 лет, гипертоническая болезнь 1 ст., остеохондроз шейного и грудного отдела позвоночника. Жалобы: иногда повышено АД – 160/90, иногда – боли в сердце, боли в шее, спине.
Дается экстракт элеутерококка в экспоненциальном режиме и лежание на детензоре – по режиму новизны: ОО – 20 минут, ОР – 19 минут, РО – 18 минут, РР – 17 минут.
Экстракт элеутерококка, как обычно, утром, натощак, накапать в стаканчик, на 1/3-1/4 наполненный водой, глазной пипеткой нужное число капель, размешать и выпить. Исходная кровь – мягкий стресс (лимфоциты – 19%, моноциты – 10%): 1-й день – 18 капель, 2-й день – 16 капель, 3-й день – 14 капель, 4-й день – 10 капель, 5-й день – 9 капель, 6-й день – 8 капель (меньше не нужно – мужчина молодой).
В конце пребывания в санатории жалобы прекратились, АД – нормализовалось. По крови – повышенная активация (лимфоциты – 36%), элементов напряженности нет. С собой дан режим применения элеутерококка.

Пример. Женщина, 56 лет, стенокардия 1 ст. Жалобы на боли в области сердца, слабость, утомляемость, неглубокий сон. Кровь исходно: реакция тренировки (лимфоциты – 22%, эозинофилы – 12%). Анемия: эритроциты – 3 млн., гемоглобин – 110%.
Дан экспоненциальный режим пантогематогена: 1-й день – 16 капель, 2-й день – 14 капель, 3-й день – 12 капель, 4-й день – 10 капель, 5-й день – 9 капель, 6-й день – 8 капель, 7-й день – 6 капель, 8-й день – 5 капель, 9-й день – 4 капли.
Через 21 день приема жалоб не предъявляла, бодрость, крепкий сон. По крови – повышенная активация, лимфоцитов – 39%, остальное – в норме. Количество эритроцитов повысилась с 3 млн. до 4,1 млн.»

Как видите, уважаемые форумчане, кроме элеутерококка, применимы и другие биоактивные препараты. Если, кроме общего, требуется и специфическое действие.
Но этот режим новизны так и лезет из всех щелей... Режим очень хороший, на себе испытал. Придется нам и им заняться.

Отредактировано ПАЦИЕНТ (10.01.2008 15:56)

Подпись автора

Всё есть яд, и всё есть лекарство, а разделяет одно от другого лишь доза (Парацельс)

Л.Х.Гаркави пишет про особенности активационной терапии у детей следующее.

Как известно, у детей процентное содержание лимфоцитов выше, чем у взрослых. До 5 лет лимфоцитов больше, чем нейтрофилов, а потом постепенно, примерно к 16 годам, кровь приближается к норме взрослых.

Мы подразделили по процентному содержанию лимфоцитов типы реакций у взрослых: меньше 20% – стресс; 20–27% – реакция тренировки; 28–33% – реакция спокойной активации; 34–40%, иногда до 45% – индивидуально – повышенной активации; больше – переактивация.

А как определить тип реакции у детей, причем детей разного возраста? Не зная этого, мы опасались проводить у детей активационную терапию.
Мы провели большие и длительные исследования детей разного возраста: здоровых, в предболезни, при заболеваниях разной тяжести, часто болеющих – теперь более 2000 детей, и смогли составить таблицу подразделения детей разного возраста по типам реакций (табл. 5).

(к сожалению, данный форум не позволяет вставку таблиц).

У часто болеющих детей наблюдались, как правило, напряженные реакции тренировки или спокойной активации примерно в равном проценте случаев и стресс, чаще – мягкий. У редко болеющих детей в подавляющем большинстве случаев (85%) отмечалась реакция спокойной активации без напряжения и реакция повышенной активации с небольшим напряжением по моноцитам. В малочисленной группе практически не болеющих детей и почти не болеющих в динамике исследования преобладала реакция повышенной активации без элементов напряжения.

Особо следует отметить группу детей с экссудативно-катарральными диатезами, у которых наблюдалась стойкая переактивация как в период обострения, так и вне этого периода.
Исследование типа адаптационных реакций у детей в зависимости от уровня здоровья выявило разницу по сравнению со взрослыми. В то время как для взрослых нормой являются антистрессорные гармоничные реакции спокойной и повышенной активации и тренировки, для детей реакция тренировки нормой не является, а при «идеальном здоровье» наблюдается гармоничная реакция повышенной активации. Реакцию спокойной активации у детей можно отнести к «средней норме».

Так же, как и ранее у взрослых, было выделено 5 основных типов адаптационных реакций: стресс, переактивация и антистрессорные реакции тренировки, спокойной активации и повышенной активации. Каждая из этих реакций соответствовала определенному функциональному состоянию организма ребенка и уровню его здоровья. В остром периоде заболевания (бронхит, бронхопневмония) наблюдался стресс; при обострении экссудативно-катаррального диатеза – переактивация.

У часто болеющих детей в периоды здоровья наблюдались главным образом напряженные реакции тренировки и спокойной активации. «Идеальному здоровью» (очень редко болеющие или почти не болеющие дети) соответствовала реакция повышенной активации без элементов напряжения в лейкоцитарной формуле. Эта же реакция сопровождает заключительные этапы выздоровления.

Таким образом, лейкоцитарная формула, и прежде всего процентное содержание лимфоцитов, определяющее тип адаптационной реакции, может так же служить показателем функционального состояния организма ребенка, как и взрослого. Было показано, что дети в антистрессорных реакциях физиологически зрелые по всем признакам.

Итак, лейкоцитарная формула, процентное содержание лимфоцитов и у детей весьма информативны для суждения о типе реакции.

Какие средства и какие режимы лучше принимать детям для активационного оздоровления, профилактики и лечения разных болезней?
Во-первых, природные биостимуляторы: экстракт элеутерококка, прополис (как взрослым – в каплях и ингаляциях при заболеваниях дыхательной системы), мумие (раствор в каплях – 100 мг на 5 мл воды – тогда в 1 капле 1 мг).
Мы успешно применяли при тяжелых хронических неспецифических пневмониях (настолько тяжелых, что стресс был как у взрослых – менее 20% лимфоцитов) – слабое ПеМП аппарата «Полюс» на общие биологические точки (Хе-гу).

Нужно учитывать, что следует принимать столько капель биостимулятора, сколько лет ребенку, включая прием разведенного, как указано, мумие.
Напряженность ПеМП – 1–5 мТл – не более.
Можно применять постоянное МП, но учитывать, что реакция тренировки не является нормой для детей и ее нужно переводить в реакцию активации – лучше повышенной высоких и средних (при воспалительных процессах) уровней реактивности.

Какие режимы мы применяем при активационной терапии у детей? Поскольку после отрицательных влияний экологической обстановки, в нашем регионе – после чернобыльской аварии, чувствительность детей снизилась, мы начинаем с экспоненциального режима.

Например, ребенку 6 лет. Часто болеет. Реакция тренировки (лимфоциты – 28%) с напряженностью по эозинофилам – 12%. Применяем экстракт элеутерококка. Начинаем с 6 капель. Уменьшать будет неудобно. Разводим экстракт в 5 раз. Первая доза разведенного элеутерококка – 30 капель. Затем 2-й день – 27 капель, 3-й день – 24 капли, 4-й день – 24x0,7=15 капель и т.д.

Мы проводили активационное оздоровление и профилактику в детских садах в разных городах, в том числе в Ростове-на-Дону (данные кандидатской диссертации моего ученика В.Л. Фомина (2004)), отмечалось существенное улучшение состояния здоровья, переход из часто болеющих в редко болеющие, уменьшение числа хроников – все это параллельно с развитием реакций спокойной и особенно повышенной активации высоких и средних уровней реактивности. В крови уменьшалось значительно повышенное (до 30-35%) число эозинофилов.

После достижения этого эффекта мы переходим у детей (в отличие от взрослых, у которых экспоненциальный режим применяется годами) к режиму новизны с подбором дозы по таблице случайных чисел либо с использованием генератора случайных чисел (хотя бы такого простого, как бросание монеты).
Это уже было описано в разделе о программированных режимах активационной терапии. Дозировку вначале опускаем вниз, а потом, восстановив высокую чувствительность, немного поднимаем вверх (в пределах терапевтических доз биостимулятора).

Например: тот же часто болеющий мальчик 6 лет. Мы уже более или менее нормализовали его состояние, спокойная активация (лимфоциты – 36%, эозинофилы и в норме – 6%).
Делаем 3 броска монеты – 8 доз: ООО – 9 капель; OOP – 8 капель; ОРО – 7 капель; РОО – 6 капель; РРО – 5 капель; POP – 4 капли; ОРР – 3 капли; РРР – 2 капли.
После месяца приема развилась повышенная активация (лимфоциты – 45%, эозинофилы – 4%) – ребенок редко болеет, живой, веселый, подвижный.

Нужно обращать внимание на поведение ребенка. Когда мы начинали лечение детей с тяжелой пневмонией (взрослый стресс – 18% лимфоцитов), то дети больше напоминали маленьких старичков: вялые, малоконтактные, безразличные. Когда же они переходили в свою реакцию – повышенной активации, – сразу становились подвижными, веселыми, контактными.

Если активность, подвижность излишне велики, то можно предположить наличие переактивации. У детей с переактивацией мы применяем сок подорожника в экспоненциальном режиме.

Например: девочка, 5 лет, очень возбужденная, излишне подвижная, капризная, плохо спит. Кровь – переактивация (лимфоциты – 58,5%).
Экспоненциальный режим – сок подорожника начать с 5 капель, развести в 4 раза – с 20 капель. 1-й день – 20 капель (5 капель неразведенного), 2-й день – 18 капель, 3-й день – 16 капель, 4-й день – 16x0,8 (коэффициент при переактивации) – 13 капель, 5-й день – 11 капель, 6-й день – 10 капель, 7-й день – 8 капель, 8-й день – 7 ка¬пель, 9-й день – 6 капель.
Повторять.
Через месяц поведение ребенка нормализовалось, сон стал хорошим. В крови – повышенная активация этого возраста (лимфоциты – 49%). Остальное – в норме. После нормализации (развития спокойной или повышенной активации высоких или средних уровней реактивности) можно вернуться к прежнему режиму с экстрактом элеутерококка.

Облегчает активационную терапию у детей то, что повышенная активация – это свойственная этому возрасту реакция, и она довольно легко развивается у детей.

================================================================

Отредактировано ПАЦИЕНТ (15.01.2008 18:17)

Подпись автора

Всё есть яд, и всё есть лекарство, а разделяет одно от другого лишь доза (Парацельс)

Итак, про режим двойного воздействия.
Как пишет Л.Х.Гаркави, в большинстве случаев при развитии болезни и даже предболезни бывает необходимо не только общее, но и местное воздействие.

Общее, чаще всего центральное воздействие (или периферическое – рефлекторно) как бы адресуется: «всем, всем, всем», а местное – «особенно сюда, особенно сюда».
Повторим, что для эффективности местного воздействия оно должно быть существенно больше общего, так как организм как наиболее сложная самоорганизующаяся система более чувствителен, чем его подсистемы.

Подсистемы организма также имеют разную чувствительность: ЦНС – очень высокую, сердечнососудистая, особенно вегетативные регуляторные отделы – тоже очень чувствительны, другие – меньше, особенно опорно-двигательная. Однако не нужно забывать о наличии иннервации, в том числе вегетативной, что повышает чувствительность подсистем.

Вместе с тем любое место в организме не отделено от всего организма. Если есть местная реакция, то общая обязательно разовьется. Поэтому довольно большое только местное воздействие часто вызывает развитие неблагоприятных общих реакций довольно низких уровней реактивности.
Поэтому мы разработали (как и все режимы – с Е.Б. Квакиной) режим двойного воздействия, когда первое общее, малое, защищает организм от последующего, большего.

Особенно хороший результат получается, когда воздействия, как говорят, одной модальности, т.е. одинаковые по качеству: ЭМП – ЭМП (электромагнитные поля), адреналин – адреналин и т.д.

Чаще всего мы применяем двойное воздействие для сочетания местного и общего действия при использовании электромагнитных излучений (ЭМИ) разной частоты в физиотерапии.

Двойное воздействие при введении веществ (первой малой и второй – значительно большей дозы) мы используем иногда не более двух недель для быстрого «выбивания» из стойкого стресса молодых крепких людей. Обычно же мы с этой целью используем экспоненциальный режим.

ЭМИ мы обычно используем так: малое (не более 5 мТл) воздействие короткое (в пределах 3 минут) и уменьшающееся по экспоненциальному режиму в группе низких частот – центрально, и существенно большее и более высокочастотное (тоже группа частот лучше), более длительное – до 30 минут – местно. Можно второе воздействие использовать уже через 10 минут после первого, но лучше (особенно у тяжелых больных) через 2-2,5 часа после первого.

Какие мы используем частоты?
Во-первых, особенно для центрального воздействия нужно применять низкие частоты и начинать с 0,03-0,3 Гц, частоты мозга – , ,  – в тех вариантах, которые оптимальны и встречаются у здоровых. Например, -ритм – 9 Гц. Желательно, чтобы частоты были кратными. Если есть КВЧ (крайне высокие частоты), то желательно добавлять модулированные низкие частоты.
Если аппарат генерирует ЭМИ низких частот, то хорошо добавить более высокочастотные модуляции.

Мною уже давно высказана гипотеза, что каждая адаптационная реакция имеет свои биоритмические частотные характеристики. Особенно меня интересовала «активационная частота». Мы с сотрудниками (Л.П. Барсукова, Г.Я. Марьяновская) нашли такие частоты – частоту спокойной активации (1,5 Гц) и частоту повышенной активации (1,7 Гц).

Первое применение этих частот у всех подопытных животных вызывало развитие только одной соответствующей реакции, в то время как обычно (всегда в течение многих лет) группы в зависимости от исходного состояния разбивались на животных с реакциями тренировки, спокойной активации, повышенной активации, стресса и переактивации.

Однако повторное в течение недели ежесуточное (ритм реакций околосуточный) воздействие привело к тому, что все животные перешли в стресс. Не сразу, но все же мы поняли, что это связано с тем, что одна частота вызывает резонансное усиление функциональной активности на каком-то одном уровне, вследствие чего развивается десинхронизация, свойственная стрессу.

Мы присоединили ранее используемые частоты и эффект улучшился. Затем мы применили «режим удвоения», так как и в музыке, так и в организме для перехода в ту же ноту соседней октавы и ту же реакцию соседнего уровня реактивности (или иерархического уровня) частоту нужно удвоить.
В настоящее время мы используем для общего воздействия 8 частот – последовательно, от низких частот к более высоким и получаем неплохой эффект, лучше, чем раньше. Мы, конечно, не можем сказать, что достигли оптимального результата, но систематически движемся в этом направлении.

Что касается местного воздействия, то оно значительно больше, и по величине магнитной индукции, и по частоте, и по времени – до 30 мин (15–20—25—30 минут).

Мы еще не можем дать четких рекомендаций по местному воздействию при разных местных патологических процессах. Можем только сказать, что если нужно оказать восстановительное действие (рубец, язва, воспаление и т.п.), то величина воздействия по всем параметрам меньше.
Если же нужно убить (например, остатки опухоли), то воздействие должно быть больше, вызывающее развитие местного стресса.

Физиотерапия.
Мы считаем, что применение двойного воздействия будет способствовать повышению эффективности любого вида физиотерапии. Вначале мы применяли этот прием при сильных водных процедурах, которые вызывали плохое самочувствие у больных – особенно у пожилых и страдающих сердечнососудистыми заболеваниями. Применение обычного душа за 2 часа (или 10 минут) до сильной водной процедуры приводило к тому, что неприятные последствия исчезали.

Затем мы обратились к грязелечению.
В настоящее время методика уже не представляет собой процедуры очень тяжелой, когда лечебной грязью покрывается все тело, причем грязь очень горячая. В настоящее время применяются мягкие методики рефлексогенного грязелечения, когда лечебная грязь накладывается только на рефлексогенные зоны и температура ее значительно меньше.
Это позволило с успехом применять грязелечение даже при сосудистой патологии (начальные формы ишемической болезни сердца, гипертонической болезни, кардиосклероза [Баранцева, 2002]), некалькулезном холецистите [Баранцев, 1998]. При этом в организме пациентов преобладало развитие реакций активации – как спокойной, так и повышенной, и число элементов напряженности значительно снижалось, что говорит о переходе реакции на более высокие, благоприятные уровни реактивности.

В этих исследованиях специально не применяли режимы активационной терапии. Однако фактически использовался режим новизны, так как и количество грязи, и ее температура от процедуры к процедуре немного, но непредсказуемо менялись.
Нами, совместно с Ф.Г. Баранцевым и С.А. Откидач, проводилось грязелечение по методике двойного воздействия: вначале небольшое количество грязи наносилось на левую ладонь, а затем – через разные сроки (от 10 минут до часа) проводилось грязелечение по рефлекторной методике. Фактически использовался и режим новизны, и режим двойного воздействия. В связи с этим отмечалось еще большее повышение лечебного эффекта и улучшение структуры неспецифических реакций.

Мы пробовали применение режима двойного воздействия при всех физиотерапевтических процедурах, и всегда эффект был лучше, как по характеристике реакций, так и по лечебному результату.
Пока такой материал не очень велик, но перспективность применения режимов активационной терапии в физиотерапии несомненна. Сочетание общего и местного воздействия возможно и с использованием природных биостимуляторов либо последовательно, либо даже одновременно.

Например, при хронических бронхитах мы используем чаще всего прополис – первое общее, малое действие – капли прополиса по экспоненциальному режиму; второе (через 10 минут, 2 часа – как удобнее) – ингаляции с прополисом (второе большее, местное воздействие).
При хронических воспалительных заболеваниях шейки матки: первое общее воздействие – биостимулятор (лучше с бактерицидной составляющей), а потом – второе, большее, местное – спринцевание тем же препаратом.

Можно при определенном способе введения одновременно оказывать и общее, и местное действие. Так, при жалобах, соответствующих заболеваниям желудка, опытным врачом Э.А. Айзенштарком была составлена соответствующая анкета с перечнем жалоб. Было получено 1000 анкет с жалобами. Всем на заводе перед работой ежедневно давались кислородные коктейли с лечебными травами. Поскольку невозможно давать точные «дозы» коктейля, то они менялись непредсказуемо (так же, как и при грязелечении) и получался режим новизны.
Через 1 месяц приема у 94% жалобы исчезли (повторное анкетирование). У 6% были обнаружены тяжелые заболевания желудка: запущенные язвы и рак. Такое лечение не только помогло больным с начинающимися заболеваниями желудка, но и выявило группы риска – тяжелые заболевания.

Мы называем это диагностическим лечением. Оно основано на том, что активационной терапии легко поддаются начальные стадии болезни.

=======================================================
С последним мы, уважаемые форумчане, уже ознакомились.

Греческие буквы не изобразились. Но вам ведь понятно, что частоты мозга - это альфа, бэта, гамма.

Отредактировано ПАЦИЕНТ (16.01.2008 10:29)

Подпись автора

Всё есть яд, и всё есть лекарство, а разделяет одно от другого лишь доза (Парацельс)

Уважаемые форумчане!
Практика показывает, что время от времени нужно возвращаться к истокам. Иначе то, что имеем в настоящее время, не ценится. Мы уже далеко продвинулись в освоении активационной терапии, а с чего же все это начиналось, и что же являлось целью? И вот что пишет Л.Х.Гаркави:
================================================

...Известно, что имеются случаи, хотя и редкие, самопроизвольного излечения от рака. Следовательно, есть такое состояние организма, когда он может справиться с развившейся опухолью. Что это за состояние? Как его вызвать?
По моему предложению мы решили варьировать силу электрического раздражения гипоталамуса (регулятора внутренней среды организма) животных через вживленные электроды и посмотреть, как это повлияет на рост экспериментальных злокачественных опухолей (сарком крыс).

Мы начали со слабого, порогового раздражения, вызывающего первую заметную реакцию животных (ориентировочную реакцию). Воздействие мы начинали и проводили ежедневно задолго (за 1– 1,5 месяца) до перевивки опухолей и продолжали до конца опыта. В контрольной группе у всех животных опухоли росли и приводили животных к гибели, а в опытной – вначале тоже росли, а затем стали уменьшаться и полностью рассосались, даже следа не осталось (доказано морфологически). Причем это было связано именно со слабым раздражением, так как у тех животных, у которых петельки электродов обломились, и раздражение не проводилось, опухоли росли, несмотря на то, что оставшаяся часть электродов находилась в области гипоталамуса.

Влияние слабых раздражений гипоталамуса на рост экспериментальных опухолей было темой моей кандидатской диссертации. Интересно, что я тогда не понимала достаточно четко, что нашла неспецифическую адаптационную реакцию организма на слабое воздействие, хотя писала: «По-видимому, в ответ на слабое, пороговое раздражение гипоталамуса развивается какая-то неспецифическая адаптационная реакция организма, но не стресс» [Гаркави, 1962].

В дальнейшем исследованиями Е.Б. Квакиной и М.А. Уколовой (1969) было обнаружено, что магнитное поле, особенно постоянное, вызывает в организме развитие такой же реакции.

Когда мы попробовали проводить такое слабое раздражение после того, как опухоль уже выросла до 1 см3 (размер, достигнув которого, опухоли сами не рассасываются), то существенного влияния на рост опухоли мы не получили. Отмечалось только торможение роста опухолей.

Подчиняясь привычной медицинской логике – чем больше, тем лучше, – мы стали применять сильное раздражение, вызывающее появление общих судорог, и получили резкое ускорение роста опухолей по сравнению с контролем. В организме животных мы нашли изменения, типичные для стресса. Так еще в 1962 г. мы убедились, что стресс способствует росту злокачественных опухолей.

При слабом, пороговом раздражении в организме развивался свой характерный комплекс изменений, существенно отличный от стресса: тимус в пределах нижней половины зоны нормы, надпочечники – в пределах верхней половины зоны нормы, язвы и кровоизлияния в слизистой ЖКТ отсутствуют.

После этого я начала искать в области промежуточных между слабыми и сильными воздействиями, в области «средних» значений, «золотую середину». И действительно, при раздражении «средней» силы, приводящем к развитию общей двигательной реакции без симптомов перераздражения (судороги, писк-боль и т.п.), произошло рассасывание уже выросших злокачественных опухолей крыс, как перевиваемых, так и первично индуцированных канцерогенами. Воздействие начинали после достижения опухолями объема, когда они сами не рассасываются, – больше 1 см3.

При этом в организме развивался комплекс изменений, отличный как от сильного раздражения (там был типичный стресс), так и от слабого, порогового: тимус был в пределах верхней половины зоны нормы, надпочечники – в пределах нормы, язвы и кровоизлияния в слизистой ЖКТ отсутствовали.

Таким образом, уже по первой «триаде» изменений, позволившей Г. Селье открыть стресс – общую неспецифическую адаптационную реакцию на сильные неблагоприятные, неадекватные раздражители, разные по качеству, стало ясно, что, кроме стресса, закономерно развивается еще два комплекса изменений: при слабом воздействии разных по качеству факторов – тимус в пределах нижней половины зоны нормы, надпочечники в пределах нормы, имеется определенное соотношение веса тимуса и надпочечников и отсутствуют кровоизлияния и язвы в слизистой ЖКТ, при воздействиях «средней» силы – тимус в пределах верхней половины зоны нормы, надпочечники в пределах нормы, имеется определенное соотношение веса тимуса и надпочечников.

Итак, эксперименты показали, что кроме стресса имеются как минимум еще две реакции – с изменениями, отличными от стресса и друг от друга. Одна – на слабое, пороговое раздражение, другая – на раздражение «средней» силы – промежуточное между слабым и сильным, стрессорным.

Возникли вопросы: можно ли вызвать эти реакции, варьируя силу самых различных действующих факторов, т.е. являются ли эти реакции неспецифическими? Какие изменения в основных регулирующих (ЦНС), эндокринной и защитных подсистемах, а также в метаболизме развиваются при этих реакциях?
Важнейшим вопросом было изучение возможности вызывать эти реакции у людей без вживления электродов в мозг. ...
====================================================

Оздоровление, уважаемые, это уже гораздо позже появилось! Какое там оздоровление, если бы в ваш мозг воткнули электрод!!!
Так что дорога к нынешней «домашней» терапии, с которой мы знакомимся, очень длинная. И про элеутерококк никто в 1962 году еще и не думал. И наш вариант с «Эледиа» - это лишь отголосок тех давних и долгих экспериментов с подачей в крысиный гипоталамус электрического тока...

А нынешние кавалеристские наскоки на цеппер-синхрометр, с требованиями «результаты в студию немедленно!»... - ну, дай-то бог, конечно!

Отредактировано ПАЦИЕНТ (19.01.2008 18:54)

Подпись автора

Всё есть яд, и всё есть лекарство, а разделяет одно от другого лишь доза (Парацельс)

Уважаемая Элла!
Жаль, что я не из числа разработчиков активационной терапии. Даже не медик. И могу Вам ответить - лишь как это сам понимаю, основываясь на прочитанном. Так что отнеситесь к моему мнению критически.

Но конкретно ответа на Ваш вопрос я нигде не видел. Хотя вопрос, безусловно,  напрашивается. Действительно, и наш организм, и крысиный, кроличий и т.д., работают по одним и тем же принципам. А свинья, говорят, и вовсе близка к человеку, можно даже сейчас кое-что нам от нее пересаживать...
Но исследования Гаркави с коллегами проводили именно на крысах. Более 30 тысяч крыс, и не тех противных, что живут в подвалах, а вполне симпатичных зверьков – вот сколько их пало на благо человеку... Это я всегда подчеркиваю: вот образец серьезной работы. Прежде чем перейти на человека, они все отработали на крысах до мельчайшего уровня, выяснили все сомнительные дела.
И на человека перенесли лишь несомненно полезное, а кое-что они на людях испытывать так и не решились. Хотя вроде бы ничего там особенного, вот на нашем форуме смельчаки куда покруче режимы испытывают на себе и близких. Действуя по принципу: ага, подключил тещу, дал ей импульс особой формы, и вроде ей помогло – давайте, ребята, налетайте, прибор отменный, даже монтажная плата уже готова!

Но я отвлекся. Итак, крысы, обреченные погибнуть из-за огромных опухолей всех разновидностей, в результате активационной терапии выздоравливают. Опухоль рассасывается без остатка! Без операции, без химиотерапии, без облучения – лишь силами организма. Это же революция!

Однако в онкобольницах - никакой революции. Активационную терапию применяют (ну, пока кое-где, не часто), но лишь как дополнительный метод все к тем же старым, обычным. Неужели люди хуже крыс? Почему на них такое могучее средство действует слабовато?

Вы ведь читали, надеюсь, выложенные выше материалы. В каком состоянии, в какой реакции организм может справляться с болезнями самостоятельно? В реакции активации, особенно повышенной. Это состояние вызывается целенаправленными управляющими воздействиями средней силы. Все это очень хорошо отработано, в том числе и на людях. К сожалению, достаточно длительно поддерживать желаемое состояние у людей оказалось гораздо труднее, чем у крыс и прочих животных.

Вся хитрость в том, что у людей есть действующий на них фактор, у крыс отсутствующий: психоэмоциональное состояние. И по силе воздействия на человека этот неопределяемый приборами фактор оказывается посильнее многих физических, химических и других. В то же время этот фактор почти целиком во власти самого человека. Только используем мы его, как правило, лишь во вред себе.

Как Вы должны знать, если прочитали все на этой ветке, в основе большинства болезней лежит стресс (а в основе еще многих других болезней – переактивация, так что «беспризорных», не подвластных активационной терапии болезней немного). Стресс – это состояние, когда организм воспринял какое-то воздействие как серьезную угрозу жизни. Тогда, для своего спасения, он не жалеет ничего, выбрасывает все резервы, даже во вред себе – но этот вред можно пережить, а главная причина ведь грозит быстрой гибелью!
Организм как бы объявляет всеобщую мобилизацию: все на борьбу за выживание, не считаясь с ценой! Идут в ход все резервы для быстрого получения энергии (чтоб убегать от врага или сражаться с ним), сужаются сосуды, повышается артериальное давление и свертываемость крови (на случай возможных ранений), повышаются противовоспалительные гормоны, и так далее.
Но подавляется все, что не требуется для сиюминутного выживания (в том числе и важнейшая защитная система организма – иммунная). Исчезают половые гормоны, нарушается пищеварение, память... Поэтому долго находиться в стрессе нельзя. Резервы кончаются, сил у организма не остается, и результат тот же, плачевный. Стресс – это как посадочная площадка для целого списка тяжелых болезней, и от него надо поскорее уходить. Ведь если стресс длится долго, становится хроническим, он ведет к истощению, к болезням. Язва желудка, хронические воспалительные процессы, инфаркт, инсульт, опухолевая болезнь, психические заболевания, нарушения иммунной системы... – доказано, что, стресс способствует развитию всего этого.

Какие же воздействия стрессовые? Именно сильные, опасные, пусть и самые разные по свойствам – переохлаждение или перегрев, тяжелые болезни, боль, голод, яды, травмы, гипоксия, облучение... – ну, список этот длинный. Но организм отвечает на все стандартно, адаптационной реакцией. Но для человека, как я уже сказал,  в ряду стрессовых воздействий на первые места выдвигаются психоэмоциональные травмы. Вот Вам условный пример: размолвка с любимым человеком может оказаться для некоторых женщин (присутствующих в виду не имею!) не меньшим стрессом, как если бы он подсыпал ей яду! Со всеми стрессорными последствиями. Конечно, у каждого воздействия есть своя специфика, яд бы заодно вывел из строя печень, почки, а психоэмоциональная травма бьет прежде всего по нервной системе, по сердечно-сосудистой... Но неспецифическая составляющая у стресса – одна и та же при любых воздействиях.
Таких примеров миллион в литературе или в сериалах: человек услышал про какое-то событие на бирже, к примеру (которое, может, и не произошло на самом деле!) – и вот вам инфаркт, инсульт... А при долготерпении в таком состоянии – хронический стресс, и тогда смотрите список болезней выше. А ведь разве тут на человека воздействовал холод? Или голод? Или радиация? Нет, что-то этакое эфирное, информационное, ерунда какая-то... И тем не менее результат, как от авиакатастрофы!

И вот, доктор рассчитал нам нужный алгоритм, научил нас, и мы в повышенной активации. Это с утра, а в обед близкий человек устроил свинство. Явился пьяный, к примеру. Или не явился, но мы вспомнили, что недавно он являлся в таком нехорошем виде, и встревожились, как бы опять не... Или это было давно, сто лет назад, но вот именно сейчас вспомнилось, и настроения как не бывало... Да, в этот день стресса уже не должно быть (он будет на другое утро, если в этих мыслях застрять), однако уровень реактивности скатится вниз, а это ведь тоже сводит на нет всю силу реакции активации. На низких уровнях реактивности и она может оказаться неспецифической основой для всяких болезней. А уж о рассасывании чего-то там и говорить не приходится.

Вы поняли, надеюсь, почему у крыс все получается прекрасно, а у людей – нет? Все дело в нашей дурной голове. Вернее, в наших мыслях. Которых у крысы нет! На ее счастье. Негативные мысли и эмоции по поводу и без него – такое привычное для многих из нас состояние! И такое вредное.

Разработчики активационной терапии это знают прекрасно. В одной из глав книги они разъясняют, как необходимо научить больного мыслить позитивно, изменить отношение к жизни, путем самовоспитания, медитации и проч.
Но чувствуется по унылому стилю изложения, что они и сами мало верят в успешность всего этого. Отдельные высокосознательные больные – да,  поддаются, но большинство...
С другой стороны, Вас все-таки должно обнадежить, что столь многое зависит всего лишь от Вашего типа мышления. Кстати, перейдите на соседнюю ветку, где уважаемый ziglo рассказал о своих экспериментам в этом направлении. Это очень полезно знать. Без всяких приборов и воздействий, лишь работой над собой, можно достичь очень и очень многого. В чем Вам и желаю успеха!

Отредактировано ПАЦИЕНТ (22.01.2008 09:57)

Подпись автора

Всё есть яд, и всё есть лекарство, а разделяет одно от другого лишь доза (Парацельс)

Это чрезвычайно интересно! Сейчас же начну знакомиться, и уж потом постараюсь ответить на Ваши вопросы.
Но сразу можно заметить, что "ступеньки" - они имеются лишь в экспоненциальном режиме, а еще ведь есть режим новизны, и разновидности двойного, а также режим по так называемой первой стратегии... Так что "ступеньки" вовсе не обязательны. Просто это самый простой режим, и его легко использовать нам самим без особых медицинских познаний, и без программы.

Подпись автора

Всё есть яд, и всё есть лекарство, а разделяет одно от другого лишь доза (Парацельс)