продолжение
Есть такая присказка: да у меня здоровья не хватит, чтобы… ну, скажем, осилить трудную жизненную задачу. Ведь давно замечено, что требуется иметь запас здоровья (или по-иному: запас прочности организма), и чем его больше, тем для человека лучше. В обычной жизни этот запас может и не понадобиться, а вот в трудных и экстремальных ситуациях без него приходится туго. Но как же убедиться, что он есть, и как оценить его количество? И тут нам поможет АТ.
Работает эта методика через адаптационные реакции. Что это за штука? Ну, мы знаем, что здоровый человек способен приспособиться (или адаптироваться, от латинского «adaptatio» — приспособление) к очень разным условиям, сохраняя здоровье и работоспособность. Ведь живут и трудятся люди и на Крайнем Севере, где обычны лютые морозы, и посреди пустынь, где воздух часто раскален, как в духовке. И ничего, температура тела держится в пределах 36-37 градусов. Так и не только температура, но и другие параметры внутренней среды тоже остаются в рамках нормы — кислотно-щелочной баланс и всё прочее. Как же наш организм адаптируется к самому разному, сохраняя постоянство внутренней среды?
Когда-то предполагалось, что к каждому воздействию (наподобие жары или холода) организм приспосабливается отдельно, реагируя на холод одним способом, к химическим веществам — другим, к нехватке кислорода — тоже по-особому, ну и так далее. Но ведь всяких воздействий и раздражителей организма огромное множество, и неужели у нас в запасе столько приспособительных реакций? К тому же появляются всё новые лекарства, химикаты, выхлопы транспорта и отходы производства, а в пище - консерванты, эмульгаторы, красители… И раньше люди с подобным не сталкивались, нынче же вынуждены иметь дело с этим постоянно. Но наш организм адаптируется и к совсем незнакомым ему воздействиям. А как?
Загадка эта начала проясняться, когда в 1936 году канадский ученый Ганс Селье открыл неожиданное. Воздействуя на подопытных животных вредными веществами, он обнаружил, что в ответ на действие самых разных, но всегда сильных, пагубных раздражителей, организм отвечает одним и тем же комплексом изменений, их «триадой». В «триаду» эту входят: уменьшение тимуса (вилочковой железы, важнейшего органа нашей иммунной системы), увеличение надпочечников, появление язв в желудке и кишечнике. А потом, кроме этих повреждений, обнаружились и другие нарушения нормальной работы организма, тоже отнюдь не повышающие здоровье. Открытую им универсальную адаптационную реакцию организма на любое опасное воздействие Г. Селье назвал стрессом (от английского «stress» — нагрузка, напряжение).
Конечно, у каждого раздражителя — своя специфика, или особенности, так что реакции организма, скажем, на холод или яд в чем-то явно отличаются. Но в общем приспособительные реакции организма от специфики не зависят, они, как их называют, неспецифические. Ну, позже мы попытаемся понять, почему организм защищается от опасности повреждающим его способом, но пока про другое: ведь в повседневной жизни бытовые воздействия на организм чаще для нас вовсе не опасны. И как же организм реагирует на такие факторы, не «триадой» же с ее язвами? Г. Селье, пытаясь дать этому объяснение, предположил, что стресс бывает не только вредным, но и «хорошим». И вот появились утверждения, что от стресса защищаться бесполезно, раз мол даже во сне человек испытывает стресс… Эти «теории», лишь приведя к путанице, абсолютно ничего не объяснили, а «хороший стресс» в деталях так никем до сих пор и не был описан.
Внесли же тут ясность отечественные ученые. Еще в 60-х годах прошлого века ученые Ростовского НИИ онкологии Любовь Хаимовна Гаркави и ее коллеги, в поисках причин встречающегося самоизлечения рака, обнаружили, что организм на раздражители различной силы реагирует совсем по-разному. Давно было известно, что имеются достоверные случаи, хотя и редкие, самопроизвольного излечения от рака. Следовательно, есть такое состояние организма, когда он может справиться с развившейся опухолью. Но что это за состояние? Как его вызвать?
Эксперименты наши ученые проводили на крысах. Каждой из многих тысяч вводили в мозг, в крохотный гипоталамус, электрод. Потом, меняя величину раздражающего тока, долгими месяцами наблюдали за реакциями организма. И обнаружили, что у крыс (с заранее привитой злокачественной опухолью) при слабом раздражении раковые клетки рассасываются. А если это раздражение сильное, стрессовое? Нет, стресс однозначно способствовал лишь резкому ускорению роста опухоли.
Тем не менее, появилось второе (после Г. Селье) фундаментальное открытие в области общей физиологии, суть которого в обнаружении кроме стресса и других общих адаптационных реакций организма на различные воздействия (диплом на открытие № 158, выдан Л.Х. Гаркави, М.А. Уколовой и Е.Б. Квакиной в 1975 году).
Реакции эти адаптационные, что значит приспособительные. Значит, как и при стрессе, организм приспосабливается к действию какого-то раздражителя. Только теперь уже не сильного, жизни вовсе не угрожающего. Хотя тоже самого разного по свойствам: холод, боль... ну, понятно. А у организма ответ на слабые воздействия, как и на сильные, стандартный, одинаковый.
Однако ведь теперь речь уже не идет о спасении жизни. Тут обычная, нормальная жизнь, а потому и реакции совсем другие! Не повреждающие организм, а, напротив, укрепляющие его, повышающие его устойчивость к действию самых разных воздействий.
Но Гаркави искала и в области «средних» воздействий, золотую середину. И в итоге обнаружила, что при раздражении средней силы происходило рассасывание даже больших злокачественных опухолей крыс, как привитых, так и первично вызванных канцерогенами. Вылечивались без операции, без облучения, без химиотерапии... Лишь силами своего организма!
А ведь до этого даже в возможность подобного мало кто верил! Но, оказывается, вот же оно, это таинственное до той поры состояние организма, когда он может успешно справляться даже со злокачественной опухолью!
Итак, у организма кроме стресса были открыты как минимум еще две реакции. Одна — ответ на слабое, пороговое раздражение — была названа реакцией тренировки, другая — ответ на раздражение средней силы — реакцией активации. В ходе же дальнейших исследований Л.Х. Гаркави разделила активацию на два вида: спокойную и повышенную. Для нас самое важное тут вот что: эти реакции организма повышают его устойчивость к болезням, то есть способствуют не болезням, как стресс, а здоровью! Поэтому можно сказать, что это — реакции здоровья.
Ученым, правда, предстояло еще научиться вызывать такие реакции и у людей. Без вживления электродов в мозг, естественно! Описать бы подробно их полувековые искания, но... Однако каким же образом реакция здоровья защищает меня от стресса?
А дело в том, что конкретный организм, и мой в том числе, в данный момент может находиться только в одном из состояний (мы ведь их теперь знаем: стресс, тренировка, активация...). А в каком именно — это организм сам выбирает утром, после пробуждения. Выбрав же, потом целые сутки, 24 часа, остается в этом состоянии.
Почему состояния меняются не чаще, чем раз в сутки? Да потому, что все общие неспецифические адаптационные реакции имеют околосуточный ритм. А почему именно в утренние часы? Эти реакции формируются в подкорковых отделах мозга в утреннее время (за редким исключением очень выраженных «сов»).
Тип состояния может сохраняться неделями, месяцами, годами. Но в течение данных суток, как подтвердили исследования, «выбить» организм из уже развившегося типа реакции другими воздействиями нельзя (ну, разве что каким-то сверхсильным раздражителем).
Следовательно, после того, как я утром помог своему организму в выборе реакции здоровья, стресс в ближайшие сутки и подступиться ко мне не имеет возможности! А я ведь это делаю каждое утро. Но если нужное состояние сделать к тому же и стойким... Ну, теперь все понятно? Да, именно в этом и заключается защита от стресса: его ко мне реакция здоровья и близко не подпускает!
И почему же реакции здоровья названы антистрессорными, надеюсь, это вам теперь ясно и без дополнительных пояснений.
Ученые доказали также, что в отличие от стресса, способствующего развитию онкологии и других болезней, реакции тренировки и активации нам не только не вредят, но напротив, помогают организму укреплять здоровье, вплоть до рассасывания опухолей, поэтому их можно считать реакциями здоровья. Поначалу искусственно вызвать эти реакции у людей удавалось лишь в условиях клиники. Но Л.Х. Гаркави и ее коллеги за несколько десятилетий упорной работы нашли простые методики, позволяющие любому из нас поддерживать в организме реакцию здоровья. А ведь в любой момент, вот и сейчас, каждый из нас находится в одной из адаптационных реакций. И в какой именно — это надо бы знать. А для чего?
Тут вспоминаю одного сослуживца, здоровяка и жизнелюба. От него впервые я услышал беззаботное: «Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким умрет!». Несмотря на предпенсионный возраст, жил он, как говорится, на всю катушку, и хвалился, что с врачами дела не имел с детства. Впору было ему позавидовать… и вдруг у него инсульт! Но запас прочности, видимо, в него был заложен большой, раз прожил еще лет десять. Да только что это за жизнь, мог чуть приподняться на кровати, и лишь жена понимала, что же он пытается сказать... А ведь наверняка до болезни уже были признаки неблагополучия. И если бы он интересовался тем, о чем мы тут говорим — думается, и прожил бы дольше, и что даже важнее — достойной человека жизнью.
В общем, свое состояние важно знать, и если потребуется, принимать меры заблаговременно, а не когда уже прижмет к стенке. Но можем ли мы что-либо узнать до обращения к врачам? Ну, тут спасибо Л.Х. Гаркави и другим авторам АТ, многолетние исследования которых выявили, что у каждой из адаптационных реакций свой комплекс как объективных, так и субъективных признаков. Объективные — это по результатам анализов, обследований, что, как вы понимаете, довольно хлопотно. А субъективные — это лишь по нашим ощущениям, но и таким образом реакции удается различить достаточно точно. А овладеть этим нам вполне по силам.
- Подпись автора
Всё есть яд, и всё есть лекарство, а разделяет одно от другого лишь доза (Парацельс)
И ее можно скачать... ну вот, специально для данной ветки выкладываю так, чтоб ничего искать не надо было: 
