ЧТО СУЛИТ НАМ ПРОДЛЕНИЕ ЖИЗНИ?
Л.А. Кеннеди
Лоуренс Кеннеди - доктор философии,
преподаватель колледжа фармацевтики и наук о здоровье
Университета Батлера (США).
Многие считают идею продления человеческой жизни на долгий срок нелепой и глупой выдумкой. В обыденной жизни мы склонны действовать, предполагая, что мир неизменен, но если остановимся и оглядимся вокруг, то поймем, что многие привычные вещи на самом деле совершенно изменились. Еще живы люди, которые родились до широкого распространения электрической лампочки, до появления автомобилей, самолетов, антибиотиков и безболезненной хирургии. Мы же воспринимаем как само собой разумеющееся путешествие в космос и пользование Интернетом.
Удивительно, но для составления карты человеческого генома потребовалось всего несколько лет. В результате его расшифровки, появления современных биотехнологий, а также исследования старения на клеточном и молекулярном уровне, мы, по-видимому, уже подошли к тому, чтобы заняться расширением пределов человеческой жизни. Если хоть сколько-нибудь доверять истории, то чрезвычайно вероятен высокий спрос на подобную технологию. Она может появиться через 10, 30, 80 или более лет, но вопрос в том, насколько мы подготовлены с точки зрения этики, чтобы разобраться с влиянием подобной технологии на все аспекты жизни общества? Замечу, что этические сложности, связанные с проектом “Геном человека”, были осознаны с самого начала, и на изучение “этических, юридических и социальных последствий” проекта было ассигновано 58 млн долл.
Опасения
Итак, допустим, что какая-то технология или их совокупность обеспечат, как кое-кто предсказывает, увеличение продолжительности жизни до двухсот и даже пятисот лет. Некоторые даже прогнозируют, что усовершенствованная иммунная система сможет сохранять человека как живой организм “бесконечно”. Приходится принимать допущение, что будет обеспечено и высокое качество жизни, иначе никакой этической дилеммы, в сущности, не возникает. Но если отменное здоровье будет гарантировано каждому на 500 лет вперед, то к каким последствиям это приведет? С чем столкнутся медицина, экономика и бизнес, академическая жизнь, правительства, социальные институты, например, семья? Придется по-новому переосмыслить вопрос о том, как мы воспринимаем свою жизнь и как ее проживаем.
Если новые технологии обеспечат здоровое долголетие, то вполне вероятно, что может удлиниться и репродуктивный период. Ясно, что мы сможем сохранить существование человечества, только приняв определенные меры по контролю над воспроизводством населения. Конечно, новые, более чистые ресурсосберегающие и безопасные для среды технологии позволят проживать на планете большему числу людей. Но уже сейчас ее населяют более 6,2 млрд человек, и это число увеличивается на 6,3 млн в месяц!
Этическая азбука
Размышляя о благах продления жизни, одни займут телеологическую (ее можно назвать также консеквенциалистской или утилитаристской) позицию, которая учитывает интересы каждого и наилучший исход для наибольшего числа людей.
Другие, например сторонники деонтологической этики, прежде всего захотят придерживаться правил и будут спрашивать: какие обязательства мы должны принять, коль скоро беремся за разрешение совершенно новых дилемм. Результат или полезность технологической процедуры для них не так важны, как приверженность установленным правилам.
Существует и третий подход - с точки зрения казуистики, когда для приемлемого решения используются уже существующие прецеденты. Однако наша ситуация не имеет реальных исторических аналогов. По-видимому, самая близкая, хотя все-таки весьма приблизительная аналогия - обеспечение доступа к услугам здравоохранения.
Человечество еще не сталкивалось с другой такой темой (исключая угрозу ядерных вооружений), которая потенциально могла бы породить столь глубокий этический и социальный переворот во всем мире. Обсуждая ее, я буду исходить из утилитаристской этики, считая, что наиболее важны здесь ключевые этические понятия: справедливость (относиться к равным по-равному), непричинение вреда, благодеяние, обязанность, ответственность и заслуги.
Проблемы
Индивидуальный доступ к источнику молодости. Его получат только те, кто может себе это позволить (т.е. богатые)? Но если мы считаем старение аналогом болезни, то государство должно гарантировать лечение всем желающим! И как тогда быть с теми, кто находится в тюрьме или живет за счет государства?
Ответы на эти вопросы в существенной степени, видимо, будут определяться стоимостью технологии. При дорогой технологии прежде всего возникнут проблемы справедливости в распределении “лечения”. В таком капиталистическом обществе, как США, доступ, скорее всего, будет определяться способностью платить, как это имеет место со здравоохранением и прочими товарами и услугами. Там, где, как в Великобритании, существует более мягкая, более отзывчивая система, может быть более равномерное приложение такой технологии (подобно распределению услуг здравоохранения). Если даже она не станет общедоступной, то по крайней мере будет соблюдаться этическая справедливость.
Используя случайный выбор, мы избежим необходимости выносить ценностные суждения об индивидах и тех или иных группах людей (например, по расовому признаку). В настоящее время распределение благ в значительной степени определяется случайностями рождения: довелось ли человеку появиться на свет в богатой или бедной семье, в развитой или нищей стране. Обстоятельства рождения во многом определяют стиль и качество жизни, доступность здравоохранения, даже саму возможность выживания индивида.
Существуют и другие способы справедливого распределения товаров и услуг. Отправной точкой может служить, скажем, уровень достижений: тот, кто работает более интенсивно и продуктивно, неважно, дворник он или банкир, в качестве вознаграждения получит долголетие. Или это особая полезность данного индивида для цивилизации: особо одаренным ученым или выдающимся художникам гарантировали бы возможность жить так долго, как они сами захотели.
Тех же, кто живет благодаря помощи государства и не только не приносят какой-то пользы обществу, но, напротив, истощают его ресурсы, вполне вероятно, не будут считать “заработавшими” право на увеличение продолжительность жизни. То же самое относится к людям, которые сидят в тюрьме за нарушение принятых в обществе правил поведения. Хотя и получатель государственной помощи, и заключенный заслуживают сострадания и заботливого отношения, нет оснований полагать, что общество станет тратить свои ограниченные ресурсы для продления их жизней. Скорее всего, начнутся споры о том, насколько достойно сохранять тех, кто только истощает ресурсы и, подобно заключенным, еще и опасен для общества.
Аналогичная проблема с развивающимися странами: будет ли справедливо, если развитые страны станут обеспечивать гражданам третьего мира доступ к технологиям, существенно увеличивающим продолжительность жизни? Учитывая, как мало делается для исправления нынешних глобальных диспропорций в распределении продовольствия и богатства, положительное решение этого вопроса представляется невероятным.
Государственный доступ к источнику молодости. Какие страны станут обладателями новой технологии: только развитые с капиталистической экономикой, или страны с представительной системой власти, или те, которые способны контролировать уровень рождаемости?
Скорее всего, эти технологии сначала будут разработаны в развитых странах. Но будет ли благом для слаборазвитых стран получить знания, умения и оборудование, необходимые для существенного продления жизни? Думаю, что такое благое по своей природе деяние на деле окажется вредоносным - влачащие нищенское существование будут осуждены продлить его намного дольше. Очевидно, что до тех пор, пока этим странам для развития не будут предоставлены необходимые ресурсы, передача им подобных технологий нецелесообразна.
Сторонник деонтологической этики, конечно, будет утверждать, что понятия справедливости (равное отношение к равным, равное распределение товаров, услуг и доступа к здравоохранению) и благодеяния требуют, чтобы всем, кто хочет, был обеспечен равный доступ к новым технологиям. Однако такие этические принципы едва ли помогут решить вопрос доступа практически. Неважно, в частности, представляет ли правительство страны интересы живущих в ней людей или там господствует диктатура, капиталистическая ли там система или социалистическая. Решающий фактор - есть ли у страны достаточный экономический капитал или научные таланты, чтобы разработать необходимые технологии или купить их у других.
С другой стороны, имеет право на существование и чисто утилитаристский критерий: доступ к технологиям продления жизни вправе иметь лишь те страны, которые могут и хотят регулировать рост народонаселения. Большинство ученых-экологов считает, что население планеты уже превышает безопасные для ее сохранения размеры. Но рост потребления и экономический рост продолжаются, возрастает количество отходов, каждому человеку требуется все больше драгоценных ресурсов планеты. Правительства стран, которые потребляют больше всех, крайне мало делают для того, чтобы обуздать чрезмерный спрос на потребительские товары, не пытаются контролировать непрерывный рост населения. Скорее наоборот, экономический рост и потребительство являются показателями процветания и могущества. Пока, по-видимому, нет достаточной мотивации, чтобы контролировать эти вещи; скорее всего, ее не будет до тех пор, пока грянет серьезная экологическая катастрофа.
Критерии отбора. Как государство будет отбирать кандидатов для продления жизни? По продуктивности или по здоровью (психологическому, социальному и физическому)? Они должны быть законопослушными гражданами или принадлежать к какой-то политической партии? А может быть, справедливыми будут расовые квоты или слепой жребий?
Если многие люди захотят прильнуть к источнику молодости, то кажется разумным контролировать численность населения. Равноправное ограничение рождаемости обеспечивается либо законодательно для всех, либо с помощью случайной лотереи. Капиталистическое правительство может решить, что наиболее продуктивные члены общества не только заработали право на воспроизводство, но и воспитают детей с положительной трудовой этикой, которая обеспечит производство прибыли.
Во многих регионах мира имеет место межэтническая напряженность. Вполне вероятно, что наиболее сильным этническим группам воспроизводство будет позволено, в то время как другим его запретят путем наказаний или принудительной стерилизации. Преимущество могут также получить члены “правильной” или наиболее влиятельной партии. “Привлекательность” контролируемого воспроизводства в том, что оно гарантирует рост численности и могущества избранной группы, в то время как отверженная группа постепенно будет вымирать.
Логические и этические аргументы против ограничения воспроизводства психологически и социально здоровых людей очевидны. С точки зрения общественного блага, казалось бы, желательно воспроизводство только здоровых людей, однако с точки зрения справедливости и сострадания к каждому члену общества такое решение неприемлемо.
Последствия. Не следует ли запретить использование рассматриваемых технологий, если они не гарантируют улучшение здоровья, а расходы на их разработку и применение могут обанкротить государство? Все развитые страны несут финансовое бремя затрат на здравоохранение для собственных граждан. Но новые технологии могут продлить жизнь тысячам и даже миллионам людей с серьезными болезнями, которым на протяжении сотен лет будет нужна медицинская помощь. На общество ляжет тяжелейшее бремя, и не исключено, что потребуется выбор между заботой об этих долго живущих индивидах и лишением их необходимой медицинской помощи. В первом случае тем, кто работоспособен, в сущности, придется принести в себя жертву, изменить жизненный стандарт, на который они вправе были бы рассчитывать.
Запреты. Может ли такая технология быть запрещена? Думаю, что эффективный запрет маловероятен. Любой предприниматель оценит источник молодости в миллиарды долларов. В случае запрета появятся подпольные поставщики недозволенных технологий. Нелегальные продукты, которые пользуются широким спросом и высоко прибыльны (запрещенные крепкие напитки и лекарства, оружие, краденные произведения искусства), всегда плодят поставщиков.
Преступность. Исчезнет ли преступность в обществе долгожителей? Статистика свидетельствует о том, что большинство преступлений совершается людьми в возрасте от 15 до 40 лет. Если людей этого возраста будет немного, станут ли преступления редкостью? Ответ на этот вопрос частично зависит от того, в какой степени новые технологии увеличат или поддержат гормональную активность человека на протяжении увеличившейся жизни. Не исключено, что в какой-то мере эмоциональная и интеллектуальная зрелость, которая приходит с возрастом, будет способствовать снижению агрессивности и уменьшит преступность в обществе.
Войны. Не прекратятся ли также войны? Смогут ли более зрелые и мудрые люди создать более справедливое общество, исповедующее великодушие и альтруизм? Преступление - это обычно индивидуальное действие, тогда как война - воплощение ценностей, этических представлений и деятельности лидера, группы лидеров, меньшинства или большинства общества, провоцирующих агрессию.
Подобно тому, как в более благоразумном обществе зрелых людей будет, вероятно, совершаться меньше преступлений, можно ожидать, что люди в нем будут требовать от правительства большего учета их интересов и более строгого соблюдения этичских норм. Это, однако, сложный вопрос - многое зависит от культуры самого общества и от характеристик правительства. Не исключено, что более возрастное общество, испытывая недостаток в молодежи, способной участвовать в битвах, будет вынуждено использовать для своей защиты оружие массового поражения.
Новые возможности. Не создадим ли мы в конце концов усталое, апатичное, истощенное общество, лишенное желания и способности думать и трудиться? Вполне вероятно: неформальный опрос пожилых американцев (старше 65 лет) показывает, что значительное большинство из них (83%) устало от своей долгой жизни и не озабочено ее продлением. 10% сообщили, что они просто “устали” и нуждаются в отдыхе, некотором периоде уединения и расслабления.
У многих, однако, отмечался острый интерес к новым стимулирующим видам деятельности или карьеры, к безвозмездному труду и помощи другим в той мере, в какой они физически способны это сделать. В самом деле, технологии существенного продления жизни дадут людям возможность накопить деньги, чтобы изменить свою жизнь и заняться тем, что они сочтут более осмысленным и продуктивным. Наиболее зрелые смогут в течение жизни испробовать несколько разных видов и уровней деятельности. Возможна и отставка на несколько лет, чтобы потом, посвежев, вернуться к совершенно новому виду занятий.
Такое сверхзрелое общество в конце концов сможет освободить себя от монотонной и неблагодарной работы, люди станут наслаждаться жизнью и возможностью удовлетворять свою любознательность, стремление к исследовательской деятельности и фантазии.
Психологические последствия. Каковы психологические последствия увеличения продолжительности жизни и, как следствие, совершенно иного общества? Какие изменения произойдут в нашем восприятии окружающего мира и в наших мыслях по мере вхождения в иной мир и иную жизнь? Их трудно предсказать, не имея эмпирических данных, но для тех, кто дожил до почтенного возраста, очевидно, что каждое десятилетие привносит те или иные изменения в нашу этику, мораль, ценности, эмоции и знания. Иногда эти изменения ведут к лучшему, иногда - к худшему. Трудно предсказать и сами изменения по мере увеличения продолжительности жизни, и их специфические черты или важность. Вместе с тем, знание таких изменений было бы крайне важным в определении характеристик, поведения и желательности общества с существенно увеличенной продолжительностью жизни его членов.
Отношение к науке. Будет ли существенно возросшее долголетие оказывать позитивные или негативные воздействия на коллективное знание? Действительно ли жажда открытий мотивируется юношеской любознательностью, или с возрастом люди, становясь мудрее, все же будут оставаться пытливыми исследователями? Остановится ли развитие науки, если глубокие старики будут предаваться безделью, вдыхая аромат роз или наслаждаясь произведениями искусства и досугом. Ответы на эти вопросы будут зависеть от характеристик складывающейся новой популяции. Как и в предыдущем случае, для ответа надо ждать эмпирических свидетельств, будет ли, вообще говоря, возросшая зрелость вести к благородной мудрости и любознательности или к безразличному отношению к науке.
Промышленность. Какие последствия можно ожидать для промышленности? Какие из существующих отраслей исчезнут, какие новые возникнут? Если появление потомства станет контролироваться, как предполагалось выше, то вероятно, что придут в упадок отрасли, ориентированные на рынок детских товаров: игрушки, детские учебники, начальные школы, педиатрическая медицина, фильмы и книги для детей. Вместе с тем, возрастет потребность в “игрушках” для взрослых: автомобилях, туризме и досуге, художественной литературе и фильмах. Можно ждать и других сдвигов на рынках и в промышленности, но массовая безработица представляется мало вероятной.
Скука или свобода. Приспособятся ли люди к новой продолжительности жизни или будут ощущать усталость отнее, что повлечет за собой массовые самоубийства? Даже при нормальной продолжительности жизни стрессы и (или) скука часто ведут к самоубийству. Более того, сегодня эти явления - одна из главных причин суицида среди американских тинэйджеров. Беспокойство о настоящем и будущем, с одной стороны, и монотонность жизни, с другой, ведут также к злоупотреблению алкоголем, табаком и наркотиками. К слову, в число чаще всего выписываемых лекарств в США входят антидепрессанты.
Возможно, технологии существенного продления жизни обрекут многих из их пользователей на “судьбу, которая хуже смерти”, и единственным выходом станет самоубийство. Или напротив, они обретут мудрость зрелости (научатся пользоваться свободой, которая, можно надеяться, приходит со зрелостью) и станут стремиться к более значимому и лучшему в жизни, к чему они чувствуют потребность.
Карьра. Как в новых условиях будет складываться карьера, станем ли мы часто менять место работы? Как изменится академический мир? Вполне возможно, что университеты переориентируются в образовательные центры не только для тех, кто хочет получить базовое образование, а в первую очередь для тех, кому необходимо дополнительное образование для новой карьеры. В значительной мере они могут стать центрами непрерывного образования для тех, кто просто хочет идти в ногу со временем и прогрессом в своей чрезвычайно долгой карьере. Учитывая, что детей станет рождаться меньше, вполне возможно, что академический мир будет эволюционировать также в эту сторону. Зрелый студент - особенно хороший кандидат для дистанционного обучения и виртуальных классов.
Эволюция. Увеличив существенно продолжительность человеческой жизни, не потеряем ли мы способность адаптироваться к переменам в окружающей среде и не вмешаемся ли тем самым в ход эволюции? Экологи говорят, что наша планета быстро меняется. Но ведь именно в долгосрочной перспективе появление новых поколений людей, способных выживать в ходе мелких случайных мутаций (дарвиновское понятие “выживания наиболее приспособленных”) позволит продлить существование нашего вида. Однако, возможно, генетическая инженерия сделает “выживание наиболее “приспособленных” старомодным, устаревшим методом эволюции.
Религия. Повлияет ли религия на принятие новых технологий, или, наоборот, технологии окажут воздействие на религию? Укрепится ли у более зрелых людей вера в избранного ими Бога, или он исчезнет из их жизни, и они в самих себе будут видеть всемогущих богов? Здесь опять-таки надо дожидаться эмпирических свидетельств.
Власть. Какое воздействие окажут возможные перемены на власть? Будут ли долгожители требовать особого представительства во властных структурах или превратятся в политически апатичных, равнодушных обывателей? Наверное, будут и те, и другие. Но хотелось бы надеяться, что при продолжительности жизни в несколько сотен лет появятся подлинно великие государственные мужи, мудрые и заслуживающие доверия, и важнейшие решения будут доверяться исключительно им.
Супружество. Чем - благословением или проклятием - обернется возможность не дать уйти от нас тем, кого мы любим? Как определить временные пределы супружества, если они вообще есть? Не исчезнет ли супружество как социальный институт? Ведь уже сегодня число разводов, например, в США составляет около 42%. Лишь чуть больше половины всех супружеств длятся до смерти.
Ситуация в США - продукт культуры, стиля жизни и ценностей. Сколь долго могут сохраняться даже самые крепкие браки, если партнеры развиваются в разных направлениях или просто наскучили друг другу? Польза или желательность супружества, по-видимому, в большей мере определяется социальными и личностными факторами, а не технологиями существенного продления жизни. Позитивный же аспект долгой и здоровой жизни состоит в том, что когда приходит время кому-то из супругов уходить, можно утешаться мыслью, что они прожили вместе очень долгую и счастливую жизнь.
* * *
К сожалению, хотя это и предсказуемо, у меня нет адекватных ответов на поставленные вопросы. Они - лишь пища для ума, и, без сомнения, существует еще множество других, не менее важных вопросов на эту тему, которые здесь не упомянуты.
Остановить прогресс, как известно, невозможно. Даже если подавляющее большинство людей предпочтет не пользоваться технологиями продления жизни, мы все равно раньше или позже столкнемся и с перечисленными выше, и со многими другими проблемами. И лучше решать их заранее, а не тогда, когда эти технологии приведут нас к кризису.
Перевод с английского
_________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
Статуя Свободы была построена 28 октября 1886 года. Французы подарили статую американскому народу в знак дружбы между Францией и Америкой. ...
http://qps.ru/BSxNi
)
