Исследователи из Швейцарии впервые в истории сумели «вырастить» новые нейроны в мозгу. Таким образом, знаменитая фраза «нервные клетки не восстанавливаются» более не актуальна.
В мозгах любого млекопитающего присутствуют нервные стволовые клетки (НСК), которые могут стать любой клеткой центральной нервной системы в период созревания носителя. Однако у взрослых особей большая часть НСК впадает в анабиоз. Особенно у людей.
Но учёные нашли способ «разбудить» эти стволовые клетки, и в этом им помогли клеточные органеллы митохондрии. По сути, это миниатюрные фабрики внутри клетки, вырабатывающие химическую энергию в форме аденозинтрифосфата (АТФ). И недавно открытый внутри них белковый комплекс, называемый переносчиком митохондриального пирувата (MPC), помогает запускать клетки по определённым метаболическим сценариям.

Таким образом, исследователи использовали этот митохондриальный механизм, переведя НСК из анабиоза в активное состояние. Для этого они подавили MPC с помощью химических ингибиторов и корректировки генов у взрослых и пожилых мышей — нервные стволовые клетки реактивировались и начали генерировать новые нейроны.

мышка была одна больная      , с детства , слегка её заносило  на бок. медик смотрел  сказал что с нервной деятельностью связано,   потом восстановилось, и нормально всё. и прожила всё свою мышиную жизнь, четыре года вроде.

Немецкий химик Фриц Габер родился в г. Бреслау (ныне г. Вроцлав, Польша) и был единственным сыном Зигфрида Габера и его первой жены, его кузины Паулы Габер, которая умерла во время родов. Когда мальчику было девять лет, его отец, процветающий торговец красителями, женился на Хедвиге Гамбургер, от которой имел трёх дочерей. Если отец был суров и холоден к сыну, то с мачехой у Габера сложились тёплые отношения После окончания местной начальной школы Габер поступил в Бреславскую гимназию св. Елизаветы, где у него зародилась любовь к литературе, особенно к произведениям Гёте. Мальчиком ему нравилось сочинять стихи, и он лелеял надежду стать актёром, но в конце концов химия захватила его целиком.

В 1886 г. Габер поступил в Берлинский университет для изучения химии, но после первого семестра перешёл в Гейдельбергский университет, где его учителем был Роберт Бунзен – изобретатель лабораторной горелки, которая носит его имя. Интерес Бунзена к физической химии подтолкнул Габера к изучению математики и физики – предметов, которые он продолжал штудировать в Берлинском техническом университете. После получения докторской степени в 1891 г. он в основном работал в химических прикладных лабораториях, в которых не стимулировался особый интерес к теории. Затем он перешел в Цюрихский федеральный технологический институт, где ознакомился с новыми химическими и производственными процессами, которые впоследствии вывели Германию в лидеры мировой химической технологии.

После работы в течение двух лет у отца Габер продолжил свои исследования сначала в Йенском университете, а затем в Университете Карлсруэ, где в 1894 г. стал ассистентом Ханса Бунте, профессора химической технологии. Работа Габера, результаты которой были суммированы в 1896 г. в его книге «Экспериментальные исследования по распаду и горению углеводородов», позволила ему стать в том же году лектором в Университете Карлсруэ. В 1906 г. ему присудили звание профессора физической химии и электрохимии и выбрали директором университетского института, где проводились исследования по этим дисциплинам.

В Карлсруэ первые исследования Габера касались самых различных вопросов, включающих электрохимию топлива, потерю тепловой энергии в паровой машине, создание нескольких типов электродов для регистрации окислительно-восстановительных процессов. Он описал результаты этой работы в книге «Основные принципы технической электрохимии на основе теории». Его третья книга «Термодинамика промышленных реакций газов», опубликованная в 1905 г., сделала Габера мировым авторитетом в области науки и технологии. В книге он продемонстрировал, как теоретические термодинамические расчёты изменений свободной энергии газов при равновесном состоянии могут быть практически использованы для промышленных целей.

Наиболее значимые лабораторные эксперименты Габер начал в 1905 г., когда занялся производством аммиака с целью превращения его в дальнейшем в нитрат. Острой проблемой в мире из-за увеличения численности населения и сокращения природных источников удобрений становилось получение удобрений, обогащённых азотом. Габер попытался соединить атмосферный азот с водородом с целью получения аммиака. Другие химики уже пытались синтезировать аммиак посредством прямой реакции между его составляющими азотом и водородом, но этот метод требовал повышения температуры до 1000 °С, что было невыгодно по экономическим соображениям. После ряда экспериментов Габер понял, что аммиак можно синтезировать и при температуре ниже 300 °С.

Немецкий химик Вальтер Нернст ранее продемонстрировал, что аммиак может быть получен при взаимодействии водорода и азота при экстремально высоком давлении. Габер объединил методики низких температур и высоких давлений. Он также обнаружил, что замена стандартного катализатора, которым являлось железо, на осмий и уран существенно увеличивает выход аммиака. В дальнейшем он ещё увеличил эффективность этого же метода за счёт утилизации тепла, выделяемого при взаимодействии газов, для поддержания температуры реакции.

Исследования Габера по синтезу аммиака финансировались германской промышленной корпорацией «Бадише анилин унд сода фабрик» (БАСФ). Карл Бош, инженер фирмы БАСФ, усовершенствовал метод Габера и внедрил его на заводах корпорации по производству аммиака в Оппау и Леуне в 1910 г. Названный процессом Габера-Боша, он до настоящего времени является основой широкомасштабного производства аммиака во всем мире.

В следующем году Габер и Рихард Вильштеттер были назначены содиректорами Института физической химии и электрохимии кайзера Вильгельма в Берлине. После начала первой мировой войны в 1914 г. Габер находился на службе у германского правительства. Как консультанту военного министерства Германии ему было поручено создать отравляющее вещество раздражающего действия, которое заставляло бы войска противника покидать траншеи. Через несколько месяцев Габер и его сотрудники создали оружие с использованием газообразного хлора, которое было запущено в производство в январе 1915 г. Оно было применено этой же весной против войск стран Антанты при Ипре в Бельгии, что привело к отравлению 150 000 человек.

Хотя Габер ненавидел войну, он считал, что применение химического оружия может сохранить многие жизни, если прекратится изматывающая траншейная война на Западном фронте. Его жена Клара (в девичестве Иммервар) была также химиком и решительно выступала против его военных работ. В 1915 г. после серьезной ссоры с Габером она покончила с собой. Они поженились в 1901 г., у них был один сын. В 1917 г. Габер женился на Шарлотте Натан, у них родились сын и дочь. В 1927 г. они развелись.

В 1916 г. Габер был назначен начальником химической службы, ответственной за все исследования и производство химического оружия. Азотфиксирующий процесс, разработанный Габером для производства искусственных удобрений, стал служить военным целям Германии прежде всего для производства взрывчатых веществ.

Нобелевская премия по химии в 1918 г. была зарезервирована, но в следующем году эта премия была вручена Габеру «за синтез аммиака из составляющих его элементов». «Открытия Габера, сказал в своей речи при презентации А. Г. Экстранд, член Шведской королевской академии наук, – представляются чрезвычайно важными для сельского хозяйства и процветания человечества». Вручение награды вызвало резкую критику со стороны учёных стран Антанты, которые рассматривали Габера как военного преступника, участвовавшего в создании химического оружия.

Поражение Германии, самоубийство первой жены, осуждение Габера английскими, американскими и французскими учёными привели его к тяжёлой депрессии; кроме того, у него развился несахарный диабет. Несмотря на это, он провел реорганизацию Института кайзера Вильгельма в Берлине в условиях жёстких ограничений, характерных для послевоенной Германии. В 1920 г. он начал исследования по извлечению золота из морской воды, надеясь, что в случае успеха это предприятие позволит Германии рассчитаться по репарациям со странами Антанты. Однако после шести лет работы этот проект, опиравшийся на слишком оптимистические содержания золота в морской воде, закончился неудачей.

В то же время работы Габера в институте привели к значительным успехам в области атомной физики, биологии и химии. Научный коллоквиум, организованный Габером, посещали наиболее выдающиеся учёные того времени, включая Нильса Бора, Отто Варбурга, Отто Мейергофа, Питера Дебая и многих других. В начале 30-х годов институт стал одним из самых известных научно-исследовательских центров и учебных заведений в мире.

В 1933 г., после прихода к власти Гитлера, положение Габера стало опасным, поскольку его родители были евреями не по вероисповеданию, а по происхождению. Одним из первых действий нацистского правительства было издание законов гражданского кодекса, не позволяющих евреям состоять на службе в академических и правительственных учреждениях. Так как Габер находился на германской службе во время первой мировой войны, для него было сделано исключение, но в апреле этого же года он отказался уволить из своего штата евреев и послал письмо с заявлением об отставке в министерство искусства, науки и народного образования. «За более чем 40-летнюю службу я подбирал своих сотрудников по их интеллектуальному развитию и характеру, а не на основании происхождения их бабушек, – писал он, – и я не желаю в последние годы моей жизни изменять этому принципу».

Бежав от нацистов в Англию, Габер работал в течение четырёх месяцев со своим бывшим помощником Уильямом Поупом в Кембриджском университете. Затем химик и будущий первый президент Израиля Хаим Вейцман предложил Габеру работать в палестинском Исследовательском институте Даниэля Сиффа в Реховоте. Здоровье Габера резко ухудшилось. Он перенёс сердечный приступ, но поправился и выехал по приглашению в январе 1934 г. Во время остановки на отдых в Базеле (Швейцария) он умер.