Мой взгляд (без претензий) на состояние и развитие ОКБ «РИТМ»

Апрель 2009 г.

Уважаемые Галина Субботина и Александр Ревенко, здравствуйте.

Галина, так как из вас двоих Вы наиболее активный и яркий борец за престиж ОКБ, я это письмо буду писать обращаясь к Вам. Я знаком с Вами заочно, по Вашим периодическим атакам на руководство ОКБ. А Вы представляете себе, как собственно происходит управление таким организмом как ОКБ, кто же и как руководит ОКБ.

Если рассматривать по рангу занимаемых должностей, то это генеральный директор — Гринберг Я.З., зам. ген.директора Григорьев В.С.(занимается общими вопросами, в т.ч. упаковкой и отправкой продукции), зам. ген.директора Резниченко А.Э. — золотые руки, но его обязанности поддержка работоспособности зданий и сооружений (обеспечение ремонта, энергообеспечение и др. в этом роде), Корецкий Ю.А. — имея ранг зам.ген. директора не занимается в ОКБ организацией производства имеющейся в ОКБ продукции, а выполняет роль мастера небольшого сборочного участка.

Кто же из этих людей т.н. высшего руководства определяет и проводит техническую политику, производственную политику, маркетинговую политику в ОКБ? Из этого перечня руководителей, как видно, никто. Гринберг Я.З. также необходимым опытом и способностями для организации этих направлений не обладает. Более того, заняв место генерального директора, в связи с внутренними в своё время разборками в ОКБ, ему не пришлось создавать т.н. базовые ценности (создавать новую технику, развивать производственную базу, создавать и укреплять как внутренний, так и внешний рынки), всё это было организовано ранее, трудом и упорством других людей и особенно, на определённом этапе, Надточий А.И.

Но, как человек далеко не глупый, он четко понимает, кто контролирует деньги, тот и музыку заказывает, поэтому контроль за финансами это, пожалуй, единственная его директорская работа. Ну и, конечно, написание большого количества статей, что само по себе играет важную роль в возможности понимания эффекта Скэнар-воздействия, хотя, на мой взгляд, Яков понятия не имеет как Скэнар изобретался, как он работает и как он вообще в ОКБ делается.

Пойдёмте далее. Где же все эти учёные, инженеры, электронщики и физики, которые в поте лица создавали и создают (это опубликовано в статье «Разоблачение подделок») новые приборы в плане работ по заказам космических программ. Перечисляю по именам людей, занимающихся непосредственно техникой и её созданием.

Это, прежде всего, отдел №2, руководитель — Слива С.С., умный, настойчивый и хитрый руководитель — самый стабильный отдел, выжил в трудные, безденежные времена тихой сапой, за счёт продаж, конечно, Скэнара. Создал хороший коллектив, давно и эффективно занимается разработкой стабилоанализаторов и готов в любой момент (так как уже окреп), если представится такая возможность, выделиться из ОКБ.

Отдел ИКЦ, возглавляет Надточий А.И.(сейчас он оттеснён от разработок, связанных с дальнейшим развитием Скэнара, Одеял и др. т.е. всего того, что сегодня даёт прибыль и прежде создавалось под его руководством и по его инициативе), вновь успешно занимается разработкой и мелким производством электронных систем парковки автомобилей, многоместными выносными электродами и рядом других перспективных работ.

Отдел Черчаго А.Я. (ранее разработавший «Ристу»), занимается переводами, техническим оформлением и формированием документации на продукцию ОКБ и т.д.

Отдел №3 (микро отдел), возглавляет Унакафов М.А. — грамотный инженер, скрытный, очень нацеленный на личный доход индивидуалист. Его специализация за всё время работы в ОКБ это, в принципе, копирование с целью усовершенствования других работ (Скэнар 97 — в электронном плане это копирование принципа Скэнар 035,в конструкторском 100%-я копия Скэнар 035 (разработки Фурсова Г.Я). Называться при этом генеральным конструктором этого прибора, по крайней мере, неприлично. «Ристочка» — копирование принципов «Ристы». После отстранения настоящего главного конструктора прибора «Скэнар-НТ» Уварова С.Н., теперь, что-то колдует над его прибором.

И, наконец, с некоторого времени, отдельно стоящий инженер Зенкин М.В., за последние 15 лет сделавший одну единственную работу, разработал Чэнс-Скэнар, представляющий копию нескольких параметров от Скэнар 97.

Наверное Вы меня спросите, а где же здесь вообще-то наука, где научные исследования, направленные на повышение эффективности новых разработок? Где научно-технические планы, где сроки разработок и вообще где хотя бы какая-то перспектива?

Этого давно ничего нет и уже, конечно, только по моему разумению, никогда не будет. Всё зарубила сверхдоходность прибора. Кроме Скэнара, серьёзно поддерживающих экономику ОКБ работ пока нет. (Точная аналогия нефтяной и газовой иглы для России, только в миниатюре для ОКБ Ритм). Уменьшение продаж Скэнара развалит ОКБ. Другой продукции, способной прокормить всё ОКБ, просто нет. Конечно, по большому счёту всё дело в управлении, т.е. грамотном и умелом руководстве предприятием.

Галина, должен сказать, что у нас с Вами есть одна общая болезнь, правда, что касается меня, то можно уже сказать, что была эта болезнь. Вы болеете за престиж ОКБ, но снаружи, зная об этом коллективе что-то от Ревенко, что-то через семинары, школы и другие источники, т.е. Вы в ОКБ никогда не работали. Я же на протяжении последних 17 лет болел за него и снаружи и изнутри. И без ложной скромности скажу, что до меня никто не смог организовать не только надёжное серийное производство, но и доработать приборы до их серийноспособности.

Давно наблюдаю за Вашим Дон Кихотским сражением за поддержание высокого уровня эффективности и качества аппарата Скэнар с ОКБ «Ритм», которое и живёт, кстати, только потому, что кормится, в основном, за счёт этого прибора. Честно говоря, мне импонирует Ваше упорство, только упорные люди могут добиваться каких-то результатов. Но в данном случае, у Вас ничего не может получиться. Спросите почему?

Мне придётся немного вернуться в прошлое. (Я уже как-то около года назад, также глядя на этот Ритмовский разврат, начал писать Саше Ревенко письмо. Писал ночью, днём нет времени, и, затратив около 4-х часов, внезапно погас свет, а я ничего не успел сохранить и письмо пропало. Больше у меня не хватило сил начать сначала.) Вот попробую сейчас, и то, только из-за желания спасти Вас от «инфаркта», могущего произойти из-за Вашего чрезмерного желания что-то изменить.

Меня зовут Фурсов Геннадий Яковлевич. Я имел определённое отношение к той команде, которая начала и сделала прорыв во внедрении и распространении аппаратов Скэнар и через них развитие Скэнар-технологий. Я на сегодня в некотором смысле остался, видимо, самый старый, и по возрасту, и по непосредственной работе и с ОКБ, и внутри ОКБ (Юра Горфинкель умер, Саша Ревенко давно у Вас в Екатеринбурге, Саша Карасёв руководит «ЛЭТ Медикал», Гринберг и Надточий вместе, но по разную сторону баррикад).

На Кавказ я приехал из Воронежа с должности зам.главного инженера 45-ти тысячного объединения «Электроника» на должность гл.инженера завода, обеспечивающего выпуск электронно-вычислительных машин периферийным оборудованием.

В 1990 г. я, работая главным инженером предприятия в г.Ессентуки, начал освоение и практически впервые организовал настоящее серийное производство приборов «Скэнар-032» ещё с т.н. солнечными батареями, и уже в марте 1991 г. привёз в ОКБ первые 60 штук приборов, сделанных не в единичном, а в серийном производственном процессе. Вот тогда и началось моё знакомство и работа, прежде всего, с Сашей Карасёвым, так как его изобретение не очень поддавалось серийному производству и пришлось уточнять и развязывать ряд технических вопросов. Затем познакомился и сдружился с Сашей Надточим. Затем увидел «нашего друга» Яшу Гринберга и несколько позже близко познакомился с Сашей Ревенко и Юрой Горфинкелем.

Вся подготовка производства в то время: изготовление прессформ, штампов, покупка пластмасс, комплектующих изделий, обучение рабочих сборке и регулировке, всё это и многое другое производилось за счёт моего предприятия, а вся техническая разработка самого прибора — велась за счет личных средств Саши Карасёва. ОКБ не вложило ни копейки по причине тогдашнего безденежья. Все были в растерянности. В июне-июле 1992 г. Скэнар-032 был модернизирован. Переделан полностью корпус, электроды, изготовлена новая оснастка на корпусные детали. Карасёвым доработана схема прибора, а нами блок питания к нему. Отработан важный элемент — выходной каскад и его настройка, в результате появился прибор Скэнар-035, который явился массовым прибором, на базе которого и произошло основное становление Скэнар-технологии. И всё это опять без всякой финансовой поддержки со стороны ОКБ. Я успел выпустить Скэнар-035 к проведению 1-й школы в г. Дивноморске в сентябре 1992 г. Более того, я передал ОКБ в качестве товарного кредита (т.е. без предварительной оплаты, в долг) 3500 шт. приборов, прошедших заводские испытания, все идентичные, к каждому прибору прилагались его основные параметры, паспорт и рекомендации по применению.

Нужно сказать, что приборы я передавал тогда только под авторитет Саши Надточего, видя его умение организовывать и доводить дело до логического конца. И вот представляете себе картину, такое количество халявных приборов лежит на складе. Ничего не нужно ни делать, ни вкладывать, только брать и реализовывать. И вот здесь, нужно отдать должное, и сформировалась команда из выше названных мною людей.

Здесь широко раскрылись, главным образом, таланты и Горфинкеля, и Ревенко. Они как врачи, как очень упорные и любящие своё дело специалисты, конечно, совершили большой подвиг в формировании и продвижении этого прибора, этой технологии в большую жизнь. Лежащие на складе готовые приборы развязывали руки (не нужно было заниматься тяжелейшим делом, которое называется производством), всё лежало в готовом виде.

Это, конечно, дало возможность вплотную заняться вопросами рыночной реализации приборов: проведение школ, конференций и др. И нужно сказать, что здесь большую роль сыграли в то время и Надточий, и Гринберг. Они сумели, особенно Надточий, да ещё при знании английского языка, организовать работу на достаточно высоком уровне, выйти за рубеж. Понадобилось всего несколько лет, чтобы охватить большое пространство, привлечь и обучить большое количество специалистов. Сумели организовать новое ЗАО «ОКБ РИТМ» и выстоять в тяжёлые годы, конечно, благодаря продажам прибора Скэнар. Сумели заработать неплохие деньги себе и кое-что для ОКБ.

Я перед отъездом из г. Ессентуки в г. Воронеж передал ОКБ, опять благодаря Надточему А.И., всю оснастку, все чертежи, станки, инструмент за условную плату. Я всё это перечисляю для того, чтобы Вы поняли, что т.н. коллектив ОКБ в основном простаивал и никогда он не знал, что такое напряжённая работа, как проводить разработки и как организовывать их производство, как добиваться качества продукции.

Несмотря на эти, всё-таки, достижения и приличное финансовое состояние, акционеры ОКБ не смогли «родить» или воспитать достойного Руководителя коллектива, способного сделать из простой конторы, серьёзный институт. Всё это сказалось на дальнейшем развитии как приборов, так и ОКБ в целом, как бы кто-то что-то не говорил.

Команда, которая всё это начинала, развалилась. Появились большие деньги, начались конфликты. Ушёл Карасёв (характер, конечно, не простой, а у кого, скажите, простой), умер Горфинкель, уехал Ревенко, остались вместе, но по разную сторону баррикад Гринберг и Надточий. А что же сделало ОКБ за это время (отдел Сливы не в счёт, он упорно работал, добивал и добил свой стабилоанализатор, но ведь за счёт многострадального Скэнара, из-за чего в ОКБ периодически возникали конфликты).

Принципиальная разработка Карасёва Скэнар 035 была реализована на дискретных элементах, поэтому при появлении микроконтроллера ф. Atmel Михаил Унакафов практически заменил дискретную часть на микроконтроллер и набросал туда массу известных в физиотерапии вариаций частот. И получился Скэнар 97 и его набор братьев-близнецов (0;1;4,4+ и т.д.). Но так называемая обратная связь, что была в 035-м приборе, потерялась. (Спросите у Ревенко, он, надеюсь, помнит как он постоянно подстраивал один маленький конденсатор, чтобы поймать тот самый Скэнар-эффект). Применяя в разработке Скэнар 97 микроконтроллер и убирая малозначительный подстроечник М.Унакафов в своё время выразился: «Только этот злостный эмпирик Карасёв знает, что он там такое сделал», и выбросил эту обратную связь. С техникой не всё получилось, но Ревенко нашёл выход, иначе он не был бы Ревенко, и вытащил аппарат за счёт разработки и применения методик на этот прибор.

Ведь почему навалились с критикой на Дэнас и Акускэн. А их же разрабатывали (копировали) очень грамотные инженеры, и там всё сделано по всем правилам электронной техники. А что касается прибора Интер Х5000, то уж извините, я дважды принимал участие в консультировании американских инженеров по его воспроизводству (а инженеры серьёзные — 20 лет работы в фирме Техас Инструмент). Да потому, что обратная связь у всех этих приборов т.н. импедансная, построена на принципе достижения единичным импульсом произвольно выбранного порогового значения. А вот это начальное пороговое значение и является, так называемым, секретом. В Дэнасе и в Акускэне они отличаются, как друг от друга, так и от значения Скэнара 97 и Интера. Нужно просто изменить методики, и то не всегда, что впрочем и происходит. Ведь такое получилось бы и со Скэнаром НТ (который полностью разработал Сергей Уваров). Прибор по схемотехнике и элементной базе лучший в ОКБ. Но из-за этого порога, который Унакафов скрывал, он мог оказаться в одном ряду с Дэнасом. Только напор Ревенко и давление Гринберга заставили сказать одну цифру для обеспечения такого же порога, как и в Скэнаре 97, чтобы он соответствовал уже существующим методикам. Да и в применяемом в этих приборах 8-и разрядном медленном микроконтроллере явно не хватает быстродействия для проведения эффективного анализа и сигнала обратной связи и выработки ответного воздействия. Вот дисплеем он управляет хорошо. Более того, в 2000 г. я был приглашён Надточим А.И. для оказания помощи в выпуске первого самостоятельного конструктива ОКБ (конструктор Владимир Зрятчиков), который получился, прямо скажем, не очень удачным (это была всё-таки 1-я работа, вторая — это НТ, уже более удачная работа), но переделать было уже ничего невозможно, только причесать. Схемотехнику разработал Максим Зенкин, также не безграмотный инженер, но способный неделями сидеть и ничего не производить. Его прибор простейший вариант. Его себестоимость не более 40-50 руб. Такой уровень работ делается максимум 4-6 месяцев, а инженер Зенкин за всю жизнь в ОКБ (я уже выше писал) сделал только эту одну единственную работу (не считая пересадки старой электронной платы в новый корпус).

В 2004 г. Надточий А.И, видимо, пытаясь как-то развязать эту удушающую обстановку в ОКБ организовал новую структуру ИКЦ «РИТМ», которая взяла на себя организацию выпуска тогдашних приборов ОКБ «Ритм» (Вы в своё время об этом наверное слышали). Меня он пригласил директором производства. Из ОКБ было всего 2 инженера — С. Уваров и В. Зрятчиков. Производственный участок, руководимый В.Конопелькиным, грамотным и умелым организатором инструментального производства (от которого вздохнув ОКБ освободилось). Приняли на работу 4-х девушек — паяльщиц. Мы за 9 месяцев сделали и положили на склад ОКБ три годовых программы Скэнаров, освоили и изготовили первую тысячу Уваровских приборов Скэнар НТ, сделали новую технологию и завалили ОКБ выносными электродами. В это же время, совместно с Карасёвым провели разработку прибора МиоСкэн, разработали и организовали выпуск ручки Фолля, изобретение доктора Вильданова Л.М., провели разработку керамических ректальных электродов и ещё кое-что. С.Уваров провёл инженерную доработку своего прибора по результатам первой партии приборов.

То есть правильно организованная работа может быть сделана в кратчайший срок и минимумом людей. Но произошло, что должно было произойти. Зависть ОКБ, что кто-то делает больше и лучше, убило ИКЦ «РИТМ». Поэтому, имея за всю жизнь большой опыт руководящей и инженерно-технической работы и проработав более 15 лет и внутри, и рядом с ОКБ я, без ложной скромности, всё ОКБ знаю по именам и способностям. Видя это состояние, мы постоянно обсуждали это положение с А.Надточим, и вместе встречались и пытались обсуждать с Я.Гринбергом этот вечный вопрос русской интеллигенции — «Что делать?».

Я с подачи А.Надточего дважды встречался ректором ТРТУ В.Захаревичем, убеждая его возглавить Совет директоров и своим авторитетом попытаться что-то исправить, на что он скрепя сердцем в конце концов согласился. Но что в результате. Воз и ныне там. Так что я бросил всё и уехал в свой родной Воронеж и начал опять выживать с нуля. Теперь я выпускаю прибор под торговой маркой МиоСкэн® и спокойно работаю с А. Карасёвым и с Канадой совместно решая вопросы дальнейшего развития.

Ещё раз обращаю Ваше внимание на то, что в ОКБ всего два специалиста по разработке Скэнаров (если можно так выразится), это Унакафов и Зенкин, и всё, больше нет ни одного инженера (С. Уваров не в счёт, хотя он наверное самый работоспособный и грамотный, но очень скромный, его просто оттеснили. Есть ещё грамотный, но очень тихий и спокойный инженер Муранцев А.И., но и он в этой атмосфере вынужден заниматься и занимается одной бесконечной и, видимо, никому не нужной работой).

Теперь смотрите внимательно, что получается. Инженер М.Унакафов причесал (сам принципиально нового ничего не создал) схемотехнику Карасёвского изобретения (получился Скэнар 97) и больше ничего, (Ристочка не в счёт, она никого не кормит, кстати, её идея тоже скопирована с Ристы). Сейчас М. Унакафов также что-то колдует с Уваровским НТ. Ничего хорошего опять не будет. Вот и все разработки. О втором специалисте я уже выше сказал. Единственная работа за последние 15 лет у инженера М. Зенкина это простейший Чэнс-Скэнар. Вы понимаете, что в ОКБ нет больше никого и ничего.

Оговорюсь, чтобы никого не обидеть — все упомянутые в «Моём взгляде» люди, в принципе, при более способном управлении могли сделать много больше (т.е. они не виновны, что их кормят пищей которую они не заработали), но состояние управления их развращает, они думают, что это и есть настоящая работа, раз платят хорошие деньги.

Что же Вы Галина трясёте с ОКБ. Там нет, и не может быть никакого развития. Яков прекрасно знает, что он делает. Он четко обеспечил себя и никакими организационными методами его не уберёшь.

Ещё одна информация для полного понимания обстановки. Кто сколько имеет акций в ОКБ. Надточий –12%, Гринберг–12%, Унакафов — 11%, Корецкий — 10%, Григорьев — 6%, Егорова — 6%, Слива — 6% (со своим отделом может и 9–10%), Захаревич — 2%, Ревенко — 2,5%. (% акций может на сегодня изменился, но не более чем на 10 -15%, что роли не играет)

Состав совета директоров. Гринберг Я.З. — директор, Надточий А.И. — нач.ИКЦ, Слива С.С. — нач. отд. №2, Егорова Л.В. — гл.бухгалтер, Шестеряков И.В. — председатель совета директоров. И. Шестеряков — инженер (по моей квалификации — безнадёжный говорун), занимается в ОКБ поддержкой работоспособности компьютерной сети, имеет в ОКБ всего 2 акции. (поэтому и подобран в председатели Совета).

Вы можете сравнить уровень В. Захаревича — ректора одного из крупных вузов России и И.Шестерякова на месте председателя совета директоров. Вот и попробуйте что-то изменить.

В. Захаревич, слава богу, без инфаркта покинул должность председателя совета директоров ОКБ, иначе и моя доля вины была бы в этом.

Яков всех устраивает, потому, что Скэнар пока кормит. Нужно отдать ему должное, он точно знает, что ему (а не вам) нужно. И с этих позиций он отстаивает свой кусок хлеба с маслом совершенно правильно. А вы, если вам не нравится, воюйте сколько угодно, это ваше право и никто, кстати, это право у вас не отнимает.

Если взять период с декабря 1990 г.(было организовано арендное предприятие ОКБ «Ритм») по настоящее время (2009 г.), а это целых 19 лет, то ОКБ не смогло стать серьёзным научным коллективом, а превратилось просто в контору, где нет самой главной службы — службы главного инженера, нет никакой технической политики и программы, нет, и уже никогда не будет опытного производства.

Вы посмотрите и, наконец, подумайте, что стоит за перечнем выпускаемой продукции.

Где-то 7 перечней только одеял и мешков, 3 перечня Рист, 6 перечней Скэнар НТ, 9 перечней Чэнс-Скэнар. Это, может, хорошо для номенклатурной ширмы, но ведь это одни и те же одеяла, и одни и те же приборы, только, как говорят, вид сбоку. А где новизна? И, уверяю Вас, что при Вашей жизни Вы не получите от ОКБ никаких новых моделей приборов, кроме опять каких-то причесонов вроде Чэнса с индикатором. На большее просто никто не способен.

Единственный способ заставить ОКБ перестроиться — это конкуренция. И то вряд ли, они её не выдержат, если появится выпускающее предприятие. Масса людей, которую и Вы представляете, много лет занимающаяся продвижением прибора на рынок, и, конечно, зависящая от этого прибора, крайне заинтересованная в его жизнеспособности, практически никак не может повлиять на созданную структуру, если только бойкотировать продажи. Но жить-то всем хочется, и даже хорошо жить, да и не изменишь этим ничего. Столько лет бездельничать, попасть в жир ногами и эксплуатировать Скэнар, не делая никаких научных заделов и разработок.

Единственный реальный конкурент это «ЛЭТ Медикал». У Карасёва серьёзные научно-технические заделы. Масса изобретений, о чём ОКБ и мечтать не может. Практически на всё есть сертификаты Минздрава. Остаётся только удешевить продукт и организовать серийность его выпуска. Мы с Карасёвым испытали на МиоСкэне и идею, и технику. И думаю, что мы создадим дешёвый базовый прибор.

Я очень не хотел бы, чтобы авторитет Ревенко рухнул вместе с приборами ОКБ, а это Вы поймёте, подумав над моим письмом. Но, по-моему, Саша Ревенко успокоился и почиёт на лаврах своих, и Вы ему, кстати, в этом помогаете. Пока он наслаждается звоном своей фамилии, «умный» Яков, дабы не очень зависеть от Ревенко, давно привлёк и оплачивает труд имеющих докторские степени медицинских специалистов и, согласитесь, в Ревенко не очень то и нуждается.

Это уже явилось началом внутренних конфликтов и т.н. научной борьбы с монополизацией методик Ревенко. Нужно понять, что любые монополии долго, по определению, не могут продержаться и ваши попытки противостоять этому ни к чему не приведут. Меняются времена, меняется техника, меняются технологии и за ними методики, специалисты узнают всё больше и больше о всё меньшем и меньшем, люди рвутся вперёд и их не удержишь, и это закономерно.

Вы знаете, что таким инструментом, как скальпель, Специалист может сделать очень сложную операцию — резекцию желудка, а такой технарь как я, сможет этим же скальпелем, в лучшем случае удалить попавшую в тело мелкую занозу и не более того, каким бы инженером я не был.

Или аппарат УЗИ, пойдите Вы вместе с Ревенко и попробуйте описать то, что вы увидите, да хорошо бы ещё продиагностировать. Вряд ли у вас, имея даже медицинское образование, что-то хорошее без необходимой квалификации получится. То есть, какой бы совершенный аппарат не был, без специальных знаний он не сможет показать свои лучшие качества.

Так и со Скэнаром, какой бы он автоматический не был, Специалист (в данном случае врач) всегда сделает с ним работу на несколько порядков эффективнее и качественнее чем не специалист. И самый настойчивый всегда будет искать и найдёт новую, более эффективную методику.

Как это не парадоксально, все вы так или иначе в какой-то степени зависите от жизнеспособности ОКБ «РИТМ», т.е. от вашего «друга» Якова. Так разбудите Ревенко.

Я всю жизнь занимаюсь организацией науки и производства и минимизацией конфликтов между ними. Это нелёгкая работа. Но, как говорил Юра Горфинкель, последний штрих это самое эффективное и заключительное действие. И мы попробуем это сделать вместе с А. Карасёвым.

Так что, уважаемые Галина и Александр, примите с достоинством этот ушат холодной воды на ваши горячие головы. Думаю, что о многом из вышесказанного вы и не знали и не задумывались.

С уважением Геннадий Фурсов.