если бы были доказательства что это работает нормально-правильно, можно и купить, хотя и несколько дороговато.
у них там постоянные - акции бонусы,  что наводит на некие размышления -не работает    нет очередей за аппаратами, и тихо очень чтоб кто-то вылечился, а сарафанное радио быстро всё разносит -ан нету.
ну плацебо конечно всегда с нами     , можно просто коробку красивую с проводами и лампочками забубенить - "и лечиться" информационно     мыслеформами , радионикой ведь лечатся, а это чем хуже.

В конце 30х гг. «нетермическое сопротивление» было окончательно сломлено, "термальная догма" стала основой ЭМТ.
В 1937 г. был изобретен триод и модернизирован магнетрон, а в 1939 братья Вариан в Стэнфорде разработали первый клистрон. Эти изобретения позволили получить излучение гигагерцового (УВЧ) диапазона, и открыли микроволновую эру, но с 1940 г. магнетроны и клистроны стали недоступными для медицинских целей: приближалась война и все силы были брошены на разработку радаров, поэтому первые работы по микроволновой диатермии появились только в начале 50х гг., после Второй мировой войны.
Таким образом, в конце 30х гг. все известные методы ЭМТ были известны и использовались на практике; теплопродукция была окончательно признана единственным биологическим эффектом высокочастотных полей; началось применение гипертермии в качестве самостоятельного метода лечения; были продемонстрированы нетермические эффекты РЧ-полей и первая нетермическая РЧ-технология получила широкое распространение, не будучи признанными официальной наукой.
Несмотря на большое количество доказательств нетермических эффектов ПЭМП, официальной позицией стала «термальная догма»: единственным эффектом ВЧ ПЭМП признавался нагрев, а значимость и само существование нетермических эффектов отрицались.
После 1920 г. нетермические эффекты ЭМП были многократно показаны в РЧ-диапазоне как in vitro, так и in vivo. Наибольшую известность получили работы американского хирурга Шерешевского. В 1926 г. он сообщил о летальном эффекте РЧ-поля с частотой 8.3-135 МГц на мышей с максимумом при 20-80 МГц и без существенного нагрева, и предположил специфический нетермический эффект РЧ-полей, основанный на высокочастотной вибрации. Получив должность в медицинской школе Гарварда, Шерешевский продолжил исследования, и в 1928 г. сообщил о разрушении опухолевых трансплантатов у мышей, вновь без существенного нагрева. При 67 МГц частота полной ремиссии в опытной группе составила 23% против 0% в контрольной группе, а излучение с частотой 135 МГц не обнаружило противоопухолевого эффекта. Шерешевский сделал вывод о наличии опухоль-разрушающего диапазона частот 20-80 МГц.
Работы Шерешевского вызвали сильную «термическую» оппозицию. В 1927-1929 гг. Кристи с соавт. из Фонда Рокфеллера опубликовал серию статей по диатермии. Итоговый тезис звучал так: «Каждый, кто говорит о любых других биологических эффектах высокочастотных токов, кроме термопродукции, должен доказать это». Этот тезис стал официальной позицией электромагнитной медицины ("термальная догма").

В 1928 г. немецкий физик Эрвин Шлипфаке разработал т. н. «коротковолновую терапию», первую коммерческую нетермическую технологию. В 1932 г. в Германии вышла монография «Коротковолновая терапия», которая уже в 1935 г. была переиздана в Англии, а всего выдержала в Германии 6 переизданий (до 1960 г.) Широкое использование метода и аппарата Шлипфаке в США привело к вмешательству Американской медицинской ассоциации (АМА) в 1935 г.: «огромные продажи нового типа высокочастотных устройств» обсуждались в предварительном докладе физиотерапевтического совета и было заявлено, что широкое использование этих устройств может привести только к недостаточным результатам и дискредитации диатермии как полезного метода лечения. Окончательный отчет вновь подтвердил позицию медицинского сообщества, состоящую в исключительно термическом эффекте.

В 1933 г. Рейтер сообщил о нетермическим РЧ-эффекте на метаболизм опухолей in vitro, что вызвало два ответа лидеров мнений в Nature в 1936, вновь подтвердивших официальную позицию медицинского сообщества, состоящую в отсутствии специфических нетермических эффектов РЧ-полей.
В конце 30х гг. «нетермическое сопротивление» было окончательно сломлено, "термальная догма" стала основой ЭМТ.
В 1937 г. был изобретен триод и модернизирован магнетрон, а в 1939 братья Вариан в Стэнфорде разработали первый клистрон. Эти изобретения позволили получить излучение гигагерцового (УВЧ) диапазона, и открыли микроволновую эру, но с 1940 г. магнетроны и клистроны стали недоступными для медицинских целей: приближалась война и все силы были брошены на разработку радаров, поэтому первые работы по микроволновой диатермии появились только в начале 50х гг., после Второй мировой войны.
Таким образом, в конце 30х гг. все известные методы ЭМТ были известны и использовались на практике; теплопродукция была окончательно признана единственным биологическим эффектом высокочастотных полей; началось применение гипертермии в качестве самостоятельного метода лечения; были продемонстрированы нетермические эффекты РЧ-полей и первая нетермическая РЧ-технология получила широкое распространение, не будучи признанными официальной наукой.
Несмотря на большое количество доказательств нетермических эффектов ПЭМП, официальной позицией стала «термальная догма»: единственным эффектом ВЧ ПЭМП признавался нагрев, а значимость и само существование нетермических эффектов отрицались.
Смещение акцента с прикладных исследований на фундаментальные привело к быстрому накоплению данных о нетермических эффектах ПЭМП.

В 1951 Пол обнаружил, что диэлектрические частицы в ПЭМП движутся в направлении градиента ПЭМП[43]. Этот феномен получил название диэлектрофореза (ДЭФ). В 1966 г. Пол использовал ДЭФ для разделения живых и мертвых клеток[44], а в 70-х метод был разработан в деталях и введен в широкую практику[45][46].

В 1959 г. исследователи клиники Мейо переоткрыли ориентировочный эффект ПЭМП, ранее описанный Мут[47] и Лебесны[48]): капельки жира в разведенном молоке выстраивались в цепи под действием высокочастотного тока[49]. Этот эффект получил название «жемчужных нитей» и был необъясним с тепловой точки зрения. Хеллер с соавт. описали эффект выстраивания в линию одноклеточных микроорганизмов вдоль или поперек силовых линий поля (в зависимости от частоты) под действием слабого ПЭМП[50], а также развитие хромосомных аномалий, аналогичных воздействию ионизирующего излучения и антимитотических агентов, после 5-минутного нетермического воздействие ПЭМП на эмбрионы чеснока[51], и предположили, что причиной этого является ориентировочный эффект ПЭМП.

В 1959 г. было опубликовано исследование Хамфри и Сила по применению для лечения рака постоянного тока[52], давшее начало развитию гальванотерапии рака (хотя уже работы конца XIX в. демонстрируют вполне зрелое понимание этой технологии[53][54]). В 1978 г. Норденстрём сообщил о первых клинических результатах применения гальванизации, названной им «электроканцерной терапией», при раке лёгких[2][55].

В 1970 г. Парею и Сикар обнаружили эффект слабого (10-200 мА) низкочастотного переменного тока (50Гц) на Escherichia coli[56]. В 1992 г. этот эффект был переоткрыт канадскими исследователями и назван «биоэлектрическим эффектом» (БЭЭ)[57][58].

В 1972 г. Ньюман и Розенбек обнаружили повышение проницаемости мембран после импульса постоянного тока, что привело к развитию технологии электропорации (ЭП)[59]. Она была теоретически обоснована Кроули и Циммерманом в 1973-1974 гг.[60][61] и с середины 70-х гг. прочно вошла в арсенал клеточной биологии как метод трансфекции (примечательно, что даже в 1977 г. обсуждение электроразрыва мембран начинается с обоснования нетермического характера этого эффекта). В 1989 г. Чанг применил для электропорации переменный РЧ-ток[62] и получил более эффективную трансфекцию при существенно меньшей доле необратимого клеточного повреждения[63].

В 1982 г. Шван суммировал имеющиеся на тот момент данные о нетермических эффектах ПЭМП и выделил следующие феномены: 1) образование «жемчужных нитей», 2) пространственная ориентация несферических частиц и клеток, 3) диэлектрофорез, 4) деформацию клеток, 5) разрушение клеток, 6) слияние клеток, 7) вращение клеток[64].

"Термальная догма" де факто дезавуирована: после получения нетермической технологией противоопухолевых полей (TTF) в 2011 г. разрешение FDA на клиническое применение[71] реальность и эффективность нетермических технологий более не подлежит сомнению. В 2009 г. на примере технологии модулированной электрогипертермии было объективно показано in vivo, что вклад нетермических эффектов в суммарный клинический эффект при электромагнитном нагреве может в 2-3 раза превышать вклад собственно температуры[72].

По объективным причинам максимальная активность нетермических исследований концентрируется в двух областях: безопасности ПЭМП крайне низкой частоты (КНЧ-ПЭМП, <300 Гц), излучаемых электрическими сетями и оборудованием, и безопасности высокочастотных крайне слабых ПЭМП (КС-ПЭМП), излучаемых сотовыми телефонами[79]. Оба направления обусловлены тем, что старые, термические лимиты безопасности ПЭМП испытывают сильное давление фактов, свидетельствующих о потенциальной опасности нетермических эффектов ПЭМП[94]. В настоящее время как КНЧ-ПЭМП, так и КС-ПЭМП признаны потенциально опасными[95][96], но предельные уровни безопасности пока устояли, хотя процесс ещё не закончен.

К сожалению, оба главных нетермических направления исследований бесполезны с медицинской точки зрения: диапазон КНЧ (<300 Гц) находится вне диапазона резонансных частот клеточных, субклеточных и молекулярных структур, который лежит в кило-мегагерцовой области[84], а мощность КС ПЭМП ниже предела физиологического "шума" 10 мВт/см2[97].

Пока не до конца понятны и доказаны тонкие, субклеточные механизмы слабых ПЭМП. Предполагается воздействие на ДНК[98], молекула которой может выступать в качестве фрактальной антенны, обладающей электронной проводимостью и аутосимметрией, способной взаимодействовать с ПЭМП в низкочастотном и радиочастотном диапазонах[99].

https://ru.wikipedia.org/wiki/Онкологическая_электромагнитная_терапия

[url=После 1920 г. нетермические эффекты ЭМП были многократно показаны в РЧ-диапазоне как in vitro, так и in vivo. Наибольшую известность получили работы американского хирурга Шерешевского. В 1926 г. он сообщил о летальном эффекте РЧ-поля с частотой 8.3-135 МГц на мышей с максимумом при 20-80 МГц и без существенного нагрева, и предположил специфический нетермический эффект РЧ-полей, основанный на высокочастотной вибрации. Получив должность в медицинской школе Гарварда, Шерешевский продолжил исследования, и в 1928 г. сообщил о разрушении опухолевых трансплантатов у мышей, вновь без существенного нагрева. При 67 МГц частота полной ремиссии в опытной группе составила 23% против 0% в контрольной группе, а излучение с частотой 135 МГц не обнаружило противоопухолевого эффекта. Шерешевский сделал вывод о наличии опухоль-разрушающего диапазона частот 20-80 МГц.

Работы Шерешевского вызвали сильную «термическую» оппозицию. В 1927-1929 гг. Кристи с соавт. из Фонда Рокфеллера опубликовал серию статей по диатермии. Итоговый тезис звучал так: «Каждый, кто говорит о любых других биологических эффектах высокочастотных токов, кроме термопродукции, должен доказать это». Этот тезис стал официальной позицией электромагнитной медицины ("термальная догма").

В 1928 г. немецкий физик Эрвин Шлипфаке разработал т. н. «коротковолновую терапию», первую коммерческую нетермическую технологию. В 1932 г. в Германии вышла монография «Коротковолновая терапия», которая уже в 1935 г. была переиздана в Англии, а всего выдержала в Германии 6 переизданий (до 1960 г.) Широкое использование метода и аппарата Шлипфаке в США привело к вмешательству Американской медицинской ассоциации (АМА) в 1935 г.: «огромные продажи нового типа высокочастотных устройств» обсуждались в предварительном докладе физиотерапевтического совета и было заявлено, что широкое использование этих устройств может привести только к недостаточным результатам и дискредитации диатермии как полезного метода лечения. Окончательный отчет вновь подтвердил позицию медицинского сообщества, состоящую в исключительно термическом эффекте.

В 1933 г. Рейтер сообщил о нетермическим РЧ-эффекте на метаболизм опухолей in vitro, что вызвало два ответа лидеров мнений в Nature в 1936, вновь подтвердивших официальную позицию медицинского сообщества, состоящую в отсутствии специфических нетермических эффектов РЧ-полей.
В конце 30х гг. «нетермическое сопротивление» было окончательно сломлено, "термальная догма" стала основой ЭМТ.
В 1937 г. был изобретен триод и модернизирован магнетрон, а в 1939 братья Вариан в Стэнфорде разработали первый клистрон. Эти изобретения позволили получить излучение гигагерцового (УВЧ) диапазона, и открыли микроволновую эру, но с 1940 г. магнетроны и клистроны стали недоступными для медицинских целей: приближалась война и все силы были брошены на разработку радаров, поэтому первые работы по микроволновой диатермии появились только в начале 50х гг., после Второй мировой войны.
Таким образом, в конце 30х гг. все известные методы ЭМТ были известны и использовались на практике; теплопродукция была окончательно признана единственным биологическим эффектом высокочастотных полей; началось применение гипертермии в качестве самостоятельного метода лечения; были продемонстрированы нетермические эффекты РЧ-полей и первая нетермическая РЧ-технология получила широкое распространение, не будучи признанными официальной наукой.
Несмотря на большое количество доказательств нетермических эффектов ПЭМП, официальной позицией стала «термальная догма»: единственным эффектом ВЧ ПЭМП признавался нагрев, а значимость и само существование нетермических эффектов отрицались.
Смещение акцента с прикладных исследований на фундаментальные привело к быстрому накоплению данных о нетермических эффектах ПЭМП.

В 1951 Пол обнаружил, что диэлектрические частицы в ПЭМП движутся в направлении градиента ПЭМП[43]. Этот феномен получил название диэлектрофореза (ДЭФ). В 1966 г. Пол использовал ДЭФ для разделения живых и мертвых клеток[44], а в 70-х метод был разработан в деталях и введен в широкую практику[45][46].

В 1959 г. исследователи клиники Мейо переоткрыли ориентировочный эффект ПЭМП, ранее описанный Мут[47] и Лебесны[48]): капельки жира в разведенном молоке выстраивались в цепи под действием высокочастотного тока[49]. Этот эффект получил название «жемчужных нитей» и был необъясним с тепловой точки зрения. Хеллер с соавт. описали эффект выстраивания в линию одноклеточных микроорганизмов вдоль или поперек силовых линий поля (в зависимости от частоты) под действием слабого ПЭМП[50], а также развитие хромосомных аномалий, аналогичных воздействию ионизирующего излучения и антимитотических агентов, после 5-минутного нетермического воздействие ПЭМП на эмбрионы чеснока[51], и предположили, что причиной этого является ориентировочный эффект ПЭМП.

В 1959 г. было опубликовано исследование Хамфри и Сила по применению для лечения рака постоянного тока[52], давшее начало развитию гальванотерапии рака (хотя уже работы конца XIX в. демонстрируют вполне зрелое понимание этой технологии[53][54]). В 1978 г. Норденстрём сообщил о первых клинических результатах применения гальванизации, названной им «электроканцерной терапией», при раке лёгких[2][55].

В 1970 г. Парею и Сикар обнаружили эффект слабого (10-200 мА) низкочастотного переменного тока (50Гц) на Escherichia coli[56]. В 1992 г. этот эффект был переоткрыт канадскими исследователями и назван «биоэлектрическим эффектом» (БЭЭ)[57][58].

В 1972 г. Ньюман и Розенбек обнаружили повышение проницаемости мембран после импульса постоянного тока, что привело к развитию технологии электропорации (ЭП)[59]. Она была теоретически обоснована Кроули и Циммерманом в 1973-1974 гг.[60][61] и с середины 70-х гг. прочно вошла в арсенал клеточной биологии как метод трансфекции (примечательно, что даже в 1977 г. обсуждение электроразрыва мембран начинается с обоснования нетермического характера этого эффекта). В 1989 г. Чанг применил для электропорации переменный РЧ-ток[62] и получил более эффективную трансфекцию при существенно меньшей доле необратимого клеточного повреждения[63].

В 1982 г. Шван суммировал имеющиеся на тот момент данные о нетермических эффектах ПЭМП и выделил следующие феномены: 1) образование «жемчужных нитей», 2) пространственная ориентация несферических частиц и клеток, 3) диэлектрофорез, 4) деформацию клеток, 5) разрушение клеток, 6) слияние клеток, 7) вращение клеток[64].

"Термальная догма" де факто дезавуирована: после получения нетермической технологией противоопухолевых полей (TTF) в 2011 г. разрешение FDA на клиническое применение[71] реальность и эффективность нетермических технологий более не подлежит сомнению. В 2009 г. на примере технологии модулированной электрогипертермии было объективно показано in vivo, что вклад нетермических эффектов в суммарный клинический эффект при электромагнитном нагреве может в 2-3 раза превышать вклад собственно температуры[72].

По объективным причинам максимальная активность нетермических исследований концентрируется в двух областях: безопасности ПЭМП крайне низкой частоты (КНЧ-ПЭМП, <300 Гц), излучаемых электрическими сетями и оборудованием, и безопасности высокочастотных крайне слабых ПЭМП (КС-ПЭМП), излучаемых сотовыми телефонами[79]. Оба направления обусловлены тем, что старые, термические лимиты безопасности ПЭМП испытывают сильное давление фактов, свидетельствующих о потенциальной опасности нетермических эффектов ПЭМП[94]. В настоящее время как КНЧ-ПЭМП, так и КС-ПЭМП признаны потенциально опасными[95][96], но предельные уровни безопасности пока устояли, хотя процесс ещё не закончен.

К сожалению, оба главных нетермических направления исследований бесполезны с медицинской точки зрения: диапазон КНЧ (<300 Гц) находится вне диапазона резонансных частот клеточных, субклеточных и молекулярных структур, который лежит в кило-мегагерцовой области[84], а мощность КС ПЭМП ниже предела физиологического "шума" 10 мВт/см2[97].

Пока не до конца понятны и доказаны тонкие, субклеточные механизмы слабых ПЭМП. Предполагается воздействие на ДНК[98], молекула которой может выступать в качестве фрактальной антенны, обладающей электронной проводимостью и аутосимметрией, способной взаимодействовать с ПЭМП в низкочастотном и радиочастотном диапазонах[99].

Ссылка